ХИЩНЫЕ ВЕЩИ ВЕКА

Сегодня мы приглашаем вас на открытый нами "Обитаемый остров". Разные люди живут на этом острове: Оптимист и Пессимист. Эрудит и Скептик. Философ и Аскет, но всех их объединяет любовь к фантастике. А любить фантастику, по словам Айзека Азимова, означает любить людей, желать им счастья и в те далекие времена, когда нас уже не будет.

Чем же занимаются на "Обитаемом острове"? Тем, чем и везде: работают и учатся, влюбляются и ссорятся, ходят в кино, театр, читают книги, сидят у телевизора. Но очень любят собираться вместе и спорить. Спорят обо всем, им до всего есть дело. И хотя они любят фантастику, волнуют их дела земные. Потому что "Главное - на Земле. Главное всегда остается на Земле".

Давайте прочитаем вместе стенограмму одного из диспутов жителей "Обитаемого острова".

МЕЧТАТЕЛЬНЫЙ. - Что-то последнее время я не встречаю фантастики, описывающей "беззаботное будущее". Что-нибудь типа "Каллистян" Г. Мартынова. Меня, признаться, в этой книге интересовали не приключения, а описания того, как буду жить люди, когда все бесплатно, все делает за тебя техника. Не жизнь, сплошной рай...

СКЕПТИК. - Да, есть подобные любители фантастики, и литература под стать им. Это психология типа "А где моя большая ложка". Не эта ли фантастика "помогла" нам воспитать современного хапугу-потребителя?

ОПТИМИСТ. - Если ты имеешь в виду "вещизм", то сгущаешь краски. Во-первых, я не знаю фантастки, прославляющей этот порок. В книгах Мартынова этого, по-моему, тоже нет. Во-вторых, не такое уж страшное зло "вещизм", чтобы говорить о нем таким мрачным тоном.

СКЕПТИК. - Ну, к Мартынову я, собственно говоря, претензий не имею. Потому хотя бы, что я его давно не читал. Но бесспорно, что полно произведений, описывающих довольно серенькие приключения и прекрасную жизнь, когда "все можно". Я считаю их крайне вредными. Они приучают к мысли, что счастье прежде всего в накоплении материальных символов благополучия. Нет врага более страшного, чем вещизм. Он порождает мещанство. А мещанство - среда, вскормившая в свое время и инквизицию, и фашизм.

ОПТИМИСТ. - Ты - максималист. И подобной фантастики достаточно. Хотя бы рассказ "Потребители" американской писательницы Маргарет Сент-Клэр. В нем описывается что-то вроде детского сада в будущем. Дети, находящиеся в нем, занимается только тем, что учатся покупать и рекламировать товар. Нестандартно мыслящий мальчик, выпадающий из схемы потребителя, изгоняется из этого общества. Это преувеличение. Психология ребенка защищена от "идеи" вещизма. Если это и проявляется, то значительно позже. Такая фантастика доводит будущее до абсурда.

ЭРУДИТ. - В рассказе речь, собственно, идет не о детях. Это модель современного буржуазного общества, где действительно все средства массовой информации направлены на воспитание статистического потребителя. Остроумно описывается это в повести французов Коронеля и Веркора "Квота". Советую прочитать.

А в отношению детей ты не прав. У меня дочь учится в третьем классе. Она сделала альбом и дала его одноклассникам, чтобы они написали ей пожелания к Новому году. Так одна девочка написала: "У тебя будет счастье. Тебе подарят золотом кольцо".

РАССУДИТЕЛЬНЫЙ. - В романе Ю. Бондарева "Берег" советский писатель Никитин вступает с западногерманскими интеллектуалами в диспут о Востоке и Западе. Так вот эти интеллектуалы заявили, что идея коммунизма будет погребена без их участия.

Не зря же западные идеологи говорят, что если придется воевать с Советским Союзом, то надо сделать так, чтобы у нас не было больше "Молодой гвардии", Александра Матросова, Николая Гастелло. И главным средством достижения этого они считают привитие нашей молодежи психологии накопителя. А вам разве не приводилось видеть людей, способных из-за фирменной этикетки забыть обо всем на свете?

ОПТИМИСТ. - Видел, конечно. Но их не так уж и много.

ФИЛОСОФ. - Дело не в том, много или мало. Дело в том, что они есть и надо задаваться вопросом, почему они появляются, на какой почве, так сказать, произрастают.

МЕЧТАТЕЛЬНЫЙ. - Ну вас понесло куда-то не туда. Такое впечатление, что вы стремитесь к пещерному образу жизни. Крыша над головой, шкура для тепла, и все. Послушать вас, так до сих пор воду на коромысле из Томи носили бы. Вы что против технического прогресса, против удовлетворения материальных потребностей?

ЯЗВИТЕЛЬНЫЙ. - Почему же? Мы за. Но прежде надо думать об удовлетворении духовных потребностей. Шкура и сейчас у всех есть. У многих даже дубленая. По блату достали. А вообще я за блат. Все друг с другом перезнакомятся. Исчезнет некоммуникабельность. Все станут друг другу братья, друзья. Во всяком случае, граждане, не всем же поэтами быть. Не зря же дубленкой человек дорожит порой больше, чем собственной головой. Голова досталась за так. А дубленка ценой драгоценного контакта.

ОПТИМИСТ. - Будет изобилие, исчезнет и блат.

ЯЗВИТЕЛЬНЫЙ. - Изобилие, это когда ничего не хочется? Это уже не изобилие, а духовная импотенция. Чем больше знаешь, тем больше имеешь, чем больше имеешь, тем больше хочешь, чем больше хочешь, тем больше знаешь...

ЭРУДИТ. - Перестаньте пикироваться. Вы помните рассказ Рэя Брэдбери "Будет ласковый дождь"? Помните, там описан дом, в котором человеку только стоит чего-либо пожелать и все исполняется мгновенно? Печь сама готовит. Роботы-мыши убирают мусор. Невидимый голос поет колыбельную, напоминает распорядок дня и так далее. Но в этом доме никто не живет. Все люди погибли от взрыва бомбы, подобной нейтронной.

МЕЧТАТЕЛЬНЫЙ. - Какое отношение это имеет к нашему разговору?

ЭРУДИТ. - Самое прямое. Люди достигли совершенного материального благополучия. Но не истребили психологию мещанства: мне надо больше, чем другим. Войну начинают лишь те, кто стремится захватить чужое. Защищающий не мешок, а идею никогда не начнет войну первым.

ОПТИМИСТ. - И все же писатели порой сгущают краски. Даже названия выдумывают пострашнее. Например, "Хищные вещи века". Парой рисуют такие ужасы!.. "Вещизм ", конечно, явление несимпатичное, но придавать ему такое, значение не стоят. Потребности человека конечны. Он не может съесть больше, чем может. Зачем ему десять автомобилей, двадцать дач? Дадим ему все, что он пожелает, он угомонится и потребует духовного.

ЭРУДИТ. - Твою душу. Ты разве не читал о "гормонах счастья"? О них писала "Литературная газетам. Ведь на Западе вполне серьезно говорят об изготовлении и широкой пользе "таблеток счастья". Это почище, чем порнофильмы и наркотики. Почище ситуации, описанной Лино Альдани в рассказе "Онирофильм ".

СКЕПТИК. - Да и вещи порой вполне можно назвать "хищными". Я знаю двух молодых людей. Они брат и сестра. Он не был у сестры в гостях что-то лет десять. И все потому, что у нее не квартира, а музей хрусталя и мебели. На кресла садиться нельзя. Чаем тебя угостят на кухне из потрескавшейся чашки. И это несмотря на то, что сервант ломится от импортного фарфора. Вещи сделали родных людей чужими друг другу. Я за красивые вещи. Но они должны служить человеку.

ЭРУДИТ. - А название повести Стругацких "Хищные вещи века" вполне обосновано. Помните, там описывается небольшой город. У его жителей как будто все есть. Так откуда же повальное пьянство, порнография, наркомания? Почему так часто люди кончают жизнь самоубийством? Все это должен выяснить разведчик Совета Безопасности, межпланетник Иван Жилин. После серии головокружительных приключений перед ним во всей своей неприглядности встает истина: здесь люди "с жиру бесятся". Их девиз: надо жить весело и ни о чем не задумываться. На тех, кто не согласен, они натравливают молодчиков с кастетами и дубинками. Разве не хищные эти вещи?

ЭРУДИТ. - Стругацкие правильно говорят там: "...Трудно привыкнуть к тому, что нищета может быть богатой...".

МЕЧТАТЕЛЬНЫЙ. - Да, вообще-то и я как-то думал, что если завтра я проснусь и везде все есть и все бесплатно? Пойду ли я на работу?

СКЕПТИК. - Ну я-то пойду, но все же готовы ли мы к испытанию изобилием?

На этом обрывается стенограмма. Может, наши читателя хотят продолжить разговор? Пожалуйста, мы представим вам эту возможность. Пишите.

ТУПАВКО.