БОЛЬШЕ, ЧЕМ ДЕНЬГИ

Четверть века назад пермский центральный рынок представлял собой зрелище еще более живописное, чем сейчас. В дальнем его углу, там, где сейчас продают ковры и джинсы, располагалась книжная "барахолка". Прямо на голой земле расстилались газеты, а на них раскладывались дефицитные издания. Книги эти не продавались. Их меняли - на другие книги. Потому что в те времена книги значили больше, чем деньги. Если удавалось нарваться в магазине на хорошую книжку - она приобреталась в максимальном количестве экземпляров: себе, друзьям и на обмен.

В квартире Александра Абрамовича Грузберга, доцента Пермского педагогического института, был специальный шкафчик для двойных книг. Каждое воскресенье Александр Абрамович набивал битком пожилой многострадальный портфель и отправлялся на "барахолку". Здесь собиралась хорошая компания: начинающая писательница Нина Горланова (она особенно "прикалывалась" по альбомам с живописью), организатор (в будущем) Пермского клуба любителей фантастики Александр Лукашин и странный, похожий на гнома человечек - рабочий завода имени Ленина Раис Зарипов.

Обменявшись книгами и впечатлениями о них, компания предавалась мечтаниям. "Эх! - говорил Лукашин, - Нам бы свое издательство. Мы бы завалили рынок фантастикой". А Раис хитро щурился. У него уже было свое "издательство".

В те времена даже разговоры подобные были опасны. А уж тем более - самиздатовская деятельность. Раис Зарипов как раз такую деятельность и осуществлял. На пишущей машинке, на самой тонкой "папиросной" бумаге, в 6 экземплярах перепечатывалась неизданная официально в Советском Союзе книжка. Затем все экземпляры переплетались на небольшом переплетном станке, одна "печатка" оставалась изготовителю, а пять расходились в разные углы СССР, чтобы взамен оттуда пришли другие "печатки". Таким образом собирались приличные библиотеки. Самые разные - по интересам. Булгаков и Солженицын - это понятно. "Антисоветчики" вроде Синявского и Даниэля - это отдельная песня. Но издательская политика СССР не удовлетворяла аппетиты людей, далеких от идеологии. Например, просто любителей почитать западную фантастику. Именно фантастикой и увлекался в те времена Раис. Для полного производственного цикла ему не хватало лишь человека, хорошо владеющего как английским, так и русским языком. Квалифицированного переводчика.

Однажды Раис притащил Александру Абрамовичу книгу Эдгара Райса Берроуза "Земля, забытая временем" и спросил, не слабо ли ее перевести. Грузберг взял книжку, обложился словарями - и перевел. Раис забрал перевод и через некоторое время принес переплетенный экземпляр и "гонорар" - книжку другого самиздатчика. Процесс, как говорится, пошел.

Очень скоро Грузберг наловчился переводить "покетбук" за неделю. Возникла новая проблема: где брать тексты на английском? И тут в процесс включился Лукашин. Он подсказал, что в Москве, в библиотеке иностранной литературы, можно найти практически все что угодно. И заказать фотокопии.

Именно ФОТОкопии. Ксерокс тогда, уже, конечно, был изобретен, но считался в СССР дьявольским порождением буржуазии, направленным исключительно на подрыв идеологической девственности советского гражданина. Ксероксами тогда не пользовались. Про такое чудо, как сканер, вовсе не слыхали, ибо персональных компьютеров еще не было в реальности, как и вообще компьютеров. Тогда это называлось "электронно-вычислительная машина" и занимало не самую маленькую комнату. Единственным способом копирования была обычная фотография.

Александр Абрамович, будучи ученым-филологом, легко записался в библиотеку иностранной литературы. Ездил туда раз в месяц дня на два-три, находил (с подсказкой Лукашина) неизданные книги Саймака, Нортон, Шекли и других, порой вовсе не известных в СССР, авторов, заказывал фотокопии. Заказы приходили по почте. Толстую фотобумагу раскладывали по папкам для школьных тетрадей. Постепенно фотокопии заполнили приличный стеллаж.

Здесь надо пояснить один момент, непонятный, может быть, в свете нынешних реалий. Грузберг ездил в Москву на свои деньги. Он и Лукашин из собственного кармана платили за фотокопии. Зарипов на свои деньги закупал бумагу, копирку, переплетные материалы. Оплачивал почтовые расходы. Никто из них не получал за свою работу ни копейки. Только книги.

Потому что книги тогда значили больше, чем деньги.

Жена Грузберга вечную нехватку денег в семье объясняла философски: "Деньги идут к деньгам, а к книгам идут книги". Кто бы говорил! Из командировки в ГДР Людмила Александровна привезла сыну Илье игрушечную железную дорогу, дочери - оранжевый плащ, который Юлька носила пять лет, а мужу - переписанный от руки роман Булгакова "Мастер и Маргарита"...

Самиздатчики сильно рисковали. Очень хорошо помню мрачный момент (дело происходило на рынке, и я была свидетелем), когда маленький Раис, высунувшийся из-за спин двух здоровенных парней, крикнул жалобно: "Александр Абрамыч, меня в милицию уводят!" К счастью, это была именно милиция, а не КГБ, и Раис "попал" не за самиздат, а всего лишь за спекуляцию книгами. Иначе "загремела" бы вся компания.

И тогда знакомство россиян с "Властелином колец" Джона Роналда Руэла Толкина могло бы состояться позже...

Да, тут мы подошли к поводу для всего этого разговора. Потому что именно в переводе Грузберга и в "издании" Зарипова по СССР впервые разошелся перевод "Властелина Колец".

Дело было в 1976 году. О существовании Толкина Грузбергу рассказал Лукашин. В библиотеке в Москве была заказана копия, и Грузберг приступил к работе. Очень скоро он понял, что это - особенная книга. Не чета "покетбукам". И работа займет куда больше недели. Не один месяц даже... Результат этой работы передо мной - огромная рукопись, пачка пожелтевших листов формата А4, исписанный мелким почерком с двух сторон. Больше двух тысяч страниц. Бережный, точный перевод, учитывающий все пожелания автора. Дело в том, что Толкин оставил указания для будущих переводчиков своей книги. Так, он подробно описал, как произносятся имена на эльфийском и других волшебных языках. Разумеется, некоторые требования пришлось смягчить (например, имя главного мага по всем правилам должно произноситься как Гандальв - со звонким "В" на конце, но все так привыкли к Гэндальфу...). И тем не менее перевод Грузберга до сих пор остается самым точным переводом "Властелина колец" на русский язык.

Сравниваю рукопись с некоторыми другими переводами и диву даюсь. Ну, почему Бильбо Бэггинса обозвали Сумниксом, а его нору Бэг-энд Засумьем, еще как-то можно понять. Но чем не понравилась переводчикам река Брэндивайн и чем лучше Брендидейл? Это уже не поддается никакой логике. Именно лингвистическая логика делает волшебный мир Толкина таким реальным. И эту логику профессиональный лингвист Грузберг умудрился сохранить в своем переводе.

Так начались приключения "Властелина Колец" в России. Теперь уже никак не проследить пути, по которым разошлись пять экземпляров самиздатовского шеститомничка. А возвращался знакомый текст к Грузбергу самыми неожиданными путями. В середине восьмидесятых годов в семье появился персональный компьютер - первая "Ай-би-эмка" в Перми, результат очередного заграничного вояжа Людмилы Александровны. Через некоторое время друг младших Грузбергов, студент политеха Сергей Щеглов радостно притащил на дискетах "скачанный" откуда-то русский текст "Властелина Колец". Угадайте, чем это оказался перевод? А потом пришел Интеренет, и перевод Грузберга докатился до дальних стран...

В начале 90-х годов американский толкинист Марк Хукер, сравнивая разные переводы трилогии на русский язык, обнаружил, что наиболее адекватный перевод никем не подписан. Он начал поиски и через некоторое время в некоем справочнике, выпущенном в Молдавии (!) обнаружил ссылку на то, что этот перевод принадлежит Грузбергу. Хукер поместил в Интернете вопрос: "Не знает ли кто-то, кто такой Грузберг?" Запрос нашел сын Александра Абрамовича Илья, аспирант Йельского университета. Он написал Хукеру, что знает Грузберга... С тех пор они переписываются.

А Александр Абрамович продолжал переводить. Времена изменились. Как только родился свободный книжный рынок, нашлось немало желающих "завалить его фантастикой". Понадобились переводы. Первые официальные издания переводов Грузберга вышли в Перми - роман Роберта Хайнлайна "Тоннель в небе" в издательстве "Книжный мир" и роман Абрахама Меррита "Семь шагов к Сатане" в издательстве "Янус". Александр Абрамович предлагал делать ставки: кто успеет издать его быстрее? "Книжный мир" выиграл с разницей в два дня.

С тех пор в разных концах России вышло уже более ста переводов Грузберга. Пошли в ход старые запасы, появились новые заказы. И лишь "Властелину Колец" долгие годы не везло. Четырежды издатели предпринимали попытки напечатать перевод, и все четыре раза попытки срывались из-за банальной нехватки денег. Наконец, вышел компакт-диск, на котором значится "новый абсолютно идентичный перевод". А книга так и не выходила.

Все изменилось в последние дни - после выхода на экран фильма Питера Джексона. Первым раздался звонок из Екатеринбурга. Тамошнее издательство упрашивало продать эксклюзивные права на перевод, и Грузберг, конечно же, согласился. Издатель сказал на прощание: "Сейчас к вам многие будут обращаться, но вы помните, что обещали только нам!".

Как в воду глядел. Через три дня - звонок из Москвы...

Сейчас у Александра Абрамовича на столе - роман Дэвида Брина "Берег бесконечности" - очередной роман автора "Почтальона" и "Звездного прилива". Между прочим, Грузберг считается главным специалистом по переводам Брина. Центральные издательства охотно их публикуют. Он работает по утрам - с 6 и примерно до полудня. Заказы из Екатеринбурга, Москвы, Санкт-Петербурга... Неожиданные радости - гонорары за переиздания старых переводов. Приятнейшие в мире подарки - авторские экземпляры. Вот, только что получил "Серебряную снежинку" Андре Нортон, издательство "Эксмо-пресс". На обложке в красном овале - рекламная надпись: "Впервые на русском языке".

Когда-то и Толкин был на русском впервые...

Марина АРСЕНЬЕВА