ИНТЕРВЬЮ С ЮРИЕМ ФЛЕЙШМАНОМ (Г. ЛЕНИНГРАД, ГРУППА «ЛЮДЕНЫ», КООРДИНАТОР)

Корр.: Как давно ты пришел в фантастику? Твои детские кумиры?

Ю.Ф.: Фантастику начал читать где-то лет в 10. Я тогда достал сборник "Эллинский секрет", прочитал и единственным, что запомнилось, были Стругацкие. Я, правда, ничего не понял, но получил своего рода прививку. Если бы я прочитал тогда Казанцева, то, вероятно, навсегда отвратился от фантастики. Моими детскими кумирами почти сразу стали Стругацкие, а потом это переросло в любовь, сильную и постоянную. Но время от времени я открывал для себя и других авторов, они мне тоже нравились определенное время. Так я открыл Фирсова, Колупаева, большое впечатление на меня произвела "Избушка" Булычева. Сначала она была напечатана в сборнике НФ под названием "Великий Дух и беглецы", а потом переработана в повесть "Избушка". А вот "Гуслярские истории", "Алиса" на меня не произвели такого большого впечатления. Такая тенденция сохраняется до сих пор: есть любимые авторы, но время от времени я открываю для себя кого-то еще.

Вопрс: Сейчас пошла волна переводной и советской фантастики. Как ты оцениваешь это: качественным или количественным скачком?

Ю.Ф.: Для меня ни количественный, ни качественный. Я считаю, что на 95 процентов это "делание" денег. Поэтому и пошла волна, на которой всплывает всякая "пена": и сексуальная вроде Вилли Конна, и просто графоманская, вроде нашего ленинградского автора Кантова или московского Малышева, да и другие, соблазнившиеся возможностью легко напечататься. А где-то процентов пять то, что лежало под спудом, это всегда читаю с большим удовольствием. Все это "молодые" авторы, которым уже под сорок. Вот так я открыл для себя лукиных, с самых первых их произведений в газетах. Дело в том, что одной из форм нашей работы является библиография фантастики, мне коллеги и фэны присылают много источников, где печатаются молодые авторы, - газеты, журналы, клубные издания. Вот я знакомлюсь с новыми именами.

Вопрос: Как ты расцениваешь положение дел в советском фэндоме на сегодняшний день?

Ю.Ф.: Как критическое. Считаю, что фэндом давно перестал существовать как фэндом. Мне он практически перестал быть интересен. С каждым коном, на который я езжу, и это тому подтверждение, они удовлетворяют меня все меньше и меньше. Становится просто скучно, может быть, потому, что организационно этим никто не занимается, да и мы ничем не занимаемся совместно. На последнюю "Аэлиту" я ехал чисто по инерции, там должна была образоваться группа "Людены", это меня примирило. Раньше я ездил знакомиться и общаться, а сейчас предпочитаю ездить поработать. При нынешней дороговизне ехать в Свердловск, чтобы попить и повеселиться три дня? Конечно, это приятно, но этим можно и дома заниматься.

Вопрос: Сейчас ты - один из нескольких стругацковедов в фэндоме. Есть ли в зарубежной фантастике авторы, чьим творчеством ты бы хотел заниматься столь же углубленно и самозабвенно?

Ю.Ф.: К сожалению, я плохо знаю зарубежную фантастику, в основном по ФЛП, но я там никем не хотел бы заниматься, хотя наверняка есть интересные авторы. Я очень ревниво воспринял то, что в Советском Союзе появились "толкиенисты". Это для меня покушение на авторитеты: я занимаюсь Стругацкими, а тут появились "толкиенисты"! Но потом я успокоился: это нормально - кто-то занимается Толкиеном, если я занимаюсь Стругацкими. Аркадий Натанович говорил по поводу того, что мы занимаемся их творчеством: "Нам это, конечно, приятно, но вот вы тратите на это свои силы и время, дай вам Бог здоровья". Так дай Бог здоровья и всем этим людям. Ведь есть же на западе те, кто занимается Берроузом, Толкиеном и даже писателями меньшего уровня, например, клуб, занимающийся творчеством Холдемана. Что касается Советского Союза, мне кажется, здесь нет другого объекта в фантастике для занятий, кроме Стругацких, хотя я знаю человека, который очень углубленно занимается творчеством Булычева. Это М. Манаков из Челябинска.

Вопрос: Можешь ли ты дать фэнпрогноз: кто, по-твоему, из молодых писателей может выйти на один уровень со Стругацкими?

Ю.Ф.: Я считаю, что на один уровень со Стругацкими не выйдет никто и никогда. Не потому, что будут не писать лучше, а потому, что бессмысленно сравнивать. Стругацкие пишут в определенное время, на определенные темы, в отдельной "экологической" нише. Нельзя же сказать, что кто-то превзошел Уэллса или Ефремова, хотя я последнего не люблю, но понимаю, что это - явление в мировой фантастике. А того же Беляева, Гоголя, кто превзошел? Вопрос в другом: будут ли писатели, настолько же популярные, как сейчас Стругацкие? Да, вполне возможно. Ведь были же поэты, в свое время более популярные, чем Пушкин. Но будут ли эти писатели столь же популярны через 100 лет? Я не знаю. Я даже не знаю, будут ли популярны Стругацкие через 100 лет. У нас все может произойти. Но тот заряд, который они дали своим творчеством обществу - очень сильный, и затухать, как мне кажется, он будет очень и очень медленно. А вообще читайте "Хромую судьбу".

Вопрос: Коснемся их последней вышедшей вещи "Беседы при свечах". Это мало напоминает фантастическое произведение. Уже есть мнение, что Стругацкие исписались и больше от них ждать нечего. Как расценивает эту вещь группа "Людены".

Ю.Ф.: Нельзя уточнить, от кого идет такая информация: от фэнов? И каков их возраст?

Корр.: От фэнов среднего возраста, лет сорока.

Ю.Ф.: Творчество Стругацких - очень и очень многослойное. В этом его сила. Каждый человек ищет и находит у них то, что ему нужно. Возьмем для примера мое любимое произведение "Обитаемый остров". Немногие из их числа считают его лучшим. Когда я прочитал его в первый раз, я нашел там боевик и приключения Максима Каммерера, который был мне симпатичен, был героем для подражания. Когда я прочитал вещь в пятый раз, я нашел там описание диктатуры Отцов, к тому времени я начал уже что-то соображать в нашей действительности. Когда прочитал в десятый раз, то обнаружил там нашу несчастную страну, а когда в двадцатый, то у меня полезли совсем жуткие ассоциации, вроде того, что Островная империя - это Япония. Ассоциации там лезут из любой строчки. Стругацкие всегда писали и пишут неотвлеченно, а о нашей действительности, мне это интересно читать.

Теперь что касается "Жидов города Питера". Я думаю, фэны эту вещь не поняли. Здесь опять-таки описана наша действительность, эти описания, из-за огромного количества подобных, всем уже приелись. Ничего особенного нам неизвестного в пьесе не происходит. Все очень обыденно. Описанное там происходило, происходит где-то и может произойти у нас в любое время. Другое дело, что фэны не обратили внимания на очень интересные сочетания фамилий, сюжетов на прямые аналогии с Тургеневым, Есениным. Никто, наверное, из фэнов не знает, текст листовки, присланный Пинскому - "Жиды города Питера" - полностью соответствует тексту листовки, которые немцы расклеили в Киеве перед уничтожением евреев в Бабьем Яру. Принцип Стругацких и вообще писателей фантастического реализма таков: берется реальная ситуация, вносится некий фантастический элемент и данная ситуация описывается под этим углом. Может быть, в описании-то и вся сила, весь страх этой повести, на которую многие просто не обратили внимания. Что видит обычный читатель? Ну, сидят, ну, разговаривают, начинают получать дурацкие повестки, обсуждают это, а то, что тут показан разрез нашей жизни, общества, это надо еще понять. Кто там из персонажей? Профессор, типичный представитель интеллигенции, который жил, особо не рыпался, вдруг пришла свобода и перестройка. Он где-то там выступил. Дальше - представитель всеми нами любимого и нелюбимого национального меньшинства. Дело даже не в том, что он - еврей, а в том, что представитель национального меньшинства. Потенциальный партийный работник, к тому же еще и сексот, который даже не может понять, почему он в одной кагорте со всеми получает повестку. Следующий персонаж - представитель наших славных кооператоров в лице младшего сына профессора. Жена профессора, работник искусств, милая, порядочная женщина. Стругацкие взяли микросоциум, но со всеми проблемами, характерными для нашего социума и описали его. Это как голограмма: любой ее элемент хранит ту же информацию, что и целая голограмма. Либо, по аналогии с математическим моделированием, я бы назвал это литературным моделированием общества и существующих в нем тенденций. Получилась обыденная и очень страшная картина. Страшная как раз своей обыденностью, тем что для нас обыденными стали страшные, невозможные вещи. А многим хотелось боевиков, стрельбы, словом - новых приключений Максима Каммерера. Отсюда и разочарованность.

Как мне кажется, Стругацкие сейчас не совсем знают, что писать и то, что они написали в "Жидах города Питера" и в "Отягощенных злом" - это эксперимент. Он нам непонятен, мы к нему не привыкли. А на мой взгляд, это хорошо, когда каждый раз что-то новое. В этих произведениях много слоев, их надо читать и вдумываться.

Вопрос: В "Жидах города Питера" есть персонаж - Черный человек. Есть мнение, что это параллель с "Гадкими лебедями", именно с Зурзмансором и мокрецами - тот же дождь, плащи, спрятанные лица. "Людены" рассматривали этот аспект вопроса?

Ю.Ф.: "Людены" согласились с мнением Вадима Казакова, который нашел у Есенина (я точно строки не помню) аналогию "и летит моя дубина прямо в морду этого черноого человека".

У нас есть фэнзин "Понедельник", там эти строчки приведены. Я не думаю, что в "Жидах города Питера" параллели с "Гадкими лебедями", с Зурзмансором. Большинство считает, что в "Гадких лебедях" мокрецы - это "хомо супер", т. е. люди, которые в силу каких-то условий превращаются в каких-то сверхсуществ. На самом деле мокрецы не "хомо супер", а пришельцы из будущего, того самого будущего, которое появилось в результате действий нашего настоящего. Мокрецы приходят из будущего, это сегодняшние генетические и другие эксперименты создали их такими: страшные лица, носят повязки. Поэтому они и приходят в прошлое, чтобы изменить его в лучшую сторону. Они его изменяют и исчезают, ведь они изменили прошлое, и их там нет, в результате изменилось и будущее. Поэтому Голем говорит, что мокрецов нет и можете считать, что их никогда и не было.

Есть одно высказывание Бориса Натановича, которое стало для нас ключевым при высказывании различных гипотез, даже самых "сумасшедших". Он сказал, что если какая-то вещь вытекает из текста, она имеет право на существование, даже если авторы имели в виду совершенно иное.

Корр.: Как сейчас работает группа "Людены"? Для узкого круга или выходите ко всем фэнам с информацией?

Ю.Ф.: Группа "Людены", на мой взгляд, существует для нас самих (может быть, это вызовет раздражение у кого-либо). Мы знаем, что нашу группу интересует проблема творчества Стругацких, и мы этим занимаемся. Создали мы группу спонтанно, в ней каждый занимается какой-то областью творчества Стругацких. Я, например, занимаюсь библиографией Стругацких. Но это не значит, что это жесткое закрепление - заниматься только этим. Каждый может заняться чем ему нравится. В фэнзине "Сизиф" № 4 есть об этом моя статья. Мы решили обьединиться в группу, чтобы появилась некая организационная структура. Сначала она называлась межрегиональной группой, т. е. это - обыкновенная горизонтальная структура.

Для фэндома мы сделали "Измерение Ф" - юбилейный номер, посвященный Аркадию Натановичу. Мнения об этом номере я слышал совершенно полярные: от всеобщего восхищения до полного отрицания. А задумали мы его в подарок Аркадию Натановичу к 65-летию. Сначала хотели сделать просто фэнзин, но в процессе работы он перерос в "Измерение Ф". А. Согрин согласился его напечатать. Там мы хотели представить Аркадия Натановича читателям с разных сторон. Но так как Стругацких разделить трудно, то есть материалы и о Борисе Натановиче. Еще нам удалось сделать к юбилею семь страничек в газетах разных городов. Например, в такой крупной, как "Книжное обозрение". Через "Оверсан-информ" обратились к фэнам с информацией о юбилее и несколько клубов поздравили Аркадия Натановича.

Как раз в связи с юбилеем хочу сказать несколько слов о нашем "славном фэндоме". Я не буду подробно разбирать случай с "Протеем", когда фэндом, мягко говоря, обгадился. Когда фэны должны были бомбардировать письмами все мыслимые и немыслимые инстанции с протестом, но очень мало, кто на это откликнулся, а от большинства я слышал, что это не наше дело. Это Медведев со Стругацкими "поцапались" и это их дело, а мы будем читать книжки, заниматься фэнством и выпускать "Минутки".

Теперь другой случай - юбилей. Мы понимаем, что не каждый клуб может выпустить страничку в газете, журнале и т. д. Но телеграмму-то поздравительную ты можешь послать! Поздравили очень немногие. Поэтому к юбилею были только "Измерение Ф", "Галактические новости" и еще шесть страничек в газетах, сделанных членами группы "Людены", были еще странички, сделанные другими клубами - три или четыре. Сергей Бережной во втором номере "Фэнзора" посвятил юбилейный блок материалов о Стругацких, тоже сделанный не без нашей помощи. И это все.

Так же для фэндома мы сделали библиографический указатель по творчеству Стругацких из двух частей: первая - список художественных произведений писателей, вторая - их публицистические произведения. Выпустил его ВС КЛФ. Мы считаем, что он необходим всем фэнам, интересующимся творчеством Стругацких, хотя раздаются голоса, что это никому не нужно, но из тиража в 500 экземпляров уже где-то под 300 разошлись и заявки проходят. Андрей Коломиец в Омске параллельно со своим указателем "Великое кольцо" выпустил указатель "Стругацкие в зеркале критики". Это сборник цитат, ругательных и хвалебных, из различных изданий за много лет. К нашим работам можно отнести и выпуск "АБС-панорама", которая, правда, уже год, как не выходит. Но, думаю, что выйдет.

Корр.: Расскажите, что за издание "Понедельник"?

Ю.Ф.: Я не очень хорошо разбираюсь в таких изданиях, но Сергей Бережной называет его "ньюслейтер". Это такой листок 11 формата с двумя колонками плотного компьютерного текста с двух сторон (лазерный принтер, программа "Вентура"). Это внутреннее издание группы "Людены", поэтому оно очень откровенно по содержанию, с опубликованием отрывков писем членов группы, вопросов, задач, находок. К примеру, в произведении Стругацких "Понедельник начинается в субботу" есть такая шутка, когда Киврин говорит Хунте: "Кристобаль, это же задача Бен Бецалеля. Он доказал, что она неразрешима", а тот отвечает: "Что-то ты странный, Федор. Мы знаем, что она неразрешима, нам интересно, как ее решать".

["- Г-голубчики, - сказал Федор Симеонович озадаченно, разобравшись в почерках. - Это же п-проблема Бен Б-бецалеля. К-калиостро же доказал, что она н-не имеет р-решения.

- Мы сами знаем, что она не имеет решения, - сказал Хунта, немедленно ощетинившись. - Мы хотим знать, как ее решать." - YZ] Вот и нам интересно. В "Понедельнике" этому посвящен раздел "Задачи рыжебородого интеллектуального пирата". Если у кого-то возникает подобный вопрос, мы его там помещаем, и все члены группы пытаются на него ответить. Меня, например, интересовала такая задача: почему в совершенно великолепных иллюстрациях Стерлиговой к "Экспедиции в преисподнюю", в "УС" [журнал "Уральский следопыт" - YZ], изображающих заседание Совета по чрезвычайным ситуациям, председатель напоминает Аркадия Натановича?" Почему Стерлигова нарисовала Стругацкого в роли председателя Совета, есть ли в тексте какие-либо намеки, из которых следует, что Аркадий Натанович вывел сам себя в этом произведении? Оказалось, что есть. Но пока на этот вопрос члены группы "Людены" не ответили.

Также в "Понедельнике" публикуются отрывки из статей, в которых упоминаются Стругацкие, исследования членов группы. Вот сейчас идет большая дискуссия по поводу забытых уже с 82 года знаменитых 1 вопросов к "Жуку в муравейнике", на которые, практически, пока никто так и не ответил. Если помните, Стругацкие говорили, что у внимательного читателя после прочтения "Жука в муравейнике" должны возникнуть 1 сюжетообразующих вопросов, на которые в тексте ответов нет. Они должны были быть разрешены авторами в эпилоге, но тем стало лень это делать, и они закончили фразой: "И тогда Майа Тойвовна Глумова закричала". Вот мы и пытаемся эти вопросы откопать, и довольно успешно.

Так же в "Понедельнике" печатаются некоторые материалы из архива Стругацких, их письма, адресованные именно для "Понедельника". Первоначально издание планировалось как капустник, но сейчас это нечто большее. Не думаю, что со временем мы дадим его в широкую публикацию. Я буду против этого. Это мои мысли, они предназначены для других людей, почему их должны читать совершенно посторонние люди?

Наша группа состоит из: Вадим Казаков (Саратов, КЛФ "Отражение"), Алексея Керзина (Москва, КЛФ), Сергея Лифанова (Нижний Новгород, "Параллакс"), Светланы Бондаренко (Харцызск, Донецкой области, КЛФ "ГСП"), Михаила Шавшина (Ленинград, КЛФ "Артефакт"), Владимира Борисова (Абакан, КЛФ "Центавр"), Александра Лукашина (Пермь, КЛФ "Рифей"), Константина Рублева (Семипалатинск), Николая Калашникова (Новокузнецк), Геннадия Глазунова (Владимир, "Мордор"), Андрея Ладыка (Тернополь) и некоторых других, где-то полтора десятка человек. Как в группу попасть? Не знаю. У нас нет четких критериев, кого принимать, а кого нет. В "Оверсан-информе" мы напечатаем список членов группы "Людены". Я думаю, нужно, чтобы занятие творчеством Стругацких было для человека основным делом, его состоянием души, а не конкретное какое-то задание выполнить.  

10.04.1991