ФАНТАСТИКА ДОЛЖНА ЗВАТЬ

Год назад родилась «Аэлита» – придуманный редакцией журнала «Уральский следопыт» и изготовленный уральскими камнерезами чудесный приз, награда советскому писателю фантасту за лучшее произведение года. «Аэлиту–81» по праву получили братья Стругацкие – за повесть «Жук в муравейнике» и, конечно же, за большой вклад в развитие советской фантастики. В том же году «Аэлита» была вручена также одному из старейших писателей-фантастов Александру Казанцеву.

В канун Дня космонавтики жюри определило нового лауреата «Аэлиты» – им стал писатель Зиновий Юрьев за роман «Дарю вам память»: И вот в Свердловске председатель жюри – дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт СССР О. Г. Макаров вручил лауреату приз «Аэлита–82».

Мы публикуем сегодня выступление Олега Григорьевича Макарова при вручении приза и ответы его на вопросы нашего корреспондента Е. Панаско. Вручение «Аэлиты» превратилось в настоящий праздник для любителей фантастики. С разных концов страны в Свердловск приехали представители ряда клубов любителей фантастики – одной из новых, активно развивающихся форм клубной самодеятельности молодежи. Состоялся целый ряд мероприятий: выставка научно-фантастической живописи, театрализованное представление по мотивам НФ произведений, встречи с писателями-фантастами, в том число с лауреатом премии Ленинского комсомола Владиславом Крапивиным, экскурсия в музей «Уральского следопыта», обмен опытом работы между представителями КЛФ и, конечно же, жаркие дискуссии между любителями фантастики. Коротко об этом – в материале, написанном членом свердловского КЛФ «Радиант» Н. Белозеровым.

Интересно, что в Ростове-на-Дону, практически в то же время, когда в Свердловске вручали «Аэлиту», проходил зональный семинар клубов любителей фантастики, организованный обществом книголюбов и обкомом комсомола. Это второй такой семинар после состоявшегося осенью 1981 года в Перми. В работе ростовского семинара также приняли участие представители ставропольского «Клюфа».

– ГДЕ-ТО год назад я решил прочитать – не перечитать, я не оговорился, а прочитать Циолковского, – и вы знаете, мне показалось, что все, что мы сделали, уже было придумано им – одним человеком. А нас теперь тысячи – которые делают то, что было им придумано. И я горжусь тем, что мне удалось познакомиться и знать таких прекрасных людей, которых сегодня называют фантастами.

Ну, прежде всего я искренне считаю, что председателем жюри должен быть не писатель, а читатель. И так как я читатель все-таки, я начать хотел бы как раз с того, что мне именно как читателю было сегодня очень приятно вручить Зиновию Юрьеву этот совершенно великолепный уральский приз... И дальше мне бы хотелось сказать, что же мы, читатели, хотим от писателей-фантастов.

Достаточно очевидно, что если мы будем получать заумь, нас не интересующую, то мы это просто не будем читать.

От фантаста требуют не убегать очень уж далеко. Это правильно. Но если он будет писать уж совсем наше, сегодняшнее и всем нам понятное, то какой же он фантаст?

Вот, скажем, Циолковский. Совершенно не фантаст на сегодняшний день, но тем, кто работает в области космонавтики, работать приходится с ощущением, что вроде бы все уже пройдено и придумано, а наше дело осталось только сделать, сконструировать, нарисовать, свинтить, ну и – нормально сработать. И вот такие фантасты, которые бегут впереди, безусловно нужны. Я уверен, что вы читали «Лунную пыль» Артура Кларка. Ну, в общем, простенькая фантастика, но в чем ее блеск? Я напомню, это об экспедиции на Луну, а написана эта книга за много лет до того, как люди сели на Луну. И вы знаете, этот писатель, который одновременно знал тему – он настоящий ученый, он чуть ошибся, чуть, может быть, с художественной точки зрения преувеличил. Но то, как Артур Кларк описал Луну, я вам сканцу – закладывалось в конструкцию реального космического корабля. И вы знаете, по-моему, такие вот фантасты вызывают наибольшее уважение – которые не просто фантазируют, не просто придумывают, они – предугадывают, более того – они зовут к пути, который им – не с технической, а с человеческой именно точки зрения, кажется верным.

И спасибо вам за то, что вы съехались, вы люди, которые мечтают о будущем, а под мечтой давайте понимать то, за что стоит бороться, а не просто говорить.

– Мы знаем, Олег Григорьевич, что многие космонавты любят фантастику, недаром, например, вы являетесь председателем жюри «Аэлиты», а Георгий Михайлович Гречко ведет телепередачу «Этот фантастический мир». И поскольку вы уже коснулись некоторых имен, можно ли расшифровать подробнее ваше отношение к фантастике, ваши литературные вкусы?

– Вы знаете, это разного рода вещи. Давайте-ка поговорим отдельно. Фантастика, на мой взгляд, – это синтез литературы и предвидения. Правда, если говорить о литературе в высоком смысле этого слова, то любая литература, в моем понимании, должна что-то предвидеть, куда-то звать человека... Ну вот, если хотите, психологический роман. Он же обязательно должен звать человека: что-то отвергать, а куда-то звать. И в этом смысле фантастика, если хотите, проще... Она отчетливее формулирует свои цели. И в каком-то смысле в фантастике проще работать – но только в этом смысле. Я абсолютно глубоко убежден, что фантастом может себя называть человек, который не просто может поставить цель, не просто может звать; но он должен уметь это делать, то есть быть настоящим литератором. Прямо скажем, фантастики много, а читать нечего.

В свое время я был потрясен Брэдбери. Он умеет так звать, что ты даже не замечаешь этого. Мне очень нравятся наши Стругацкие. Нравится и стиль Юрьева, он легче в том смысле, что все-таки жизнь – это праздник. Именно так, мне кажется, ее нужно чувствовать. Именно как праздник. При этом я не разделяю убеждения тех, кто считает, что вся жизнь – праздник. Но лучшее в жизни – это все-таки праздник. И если мы хотим представить себе нашу жизнь, ну, если хотите, идеализировать ее – а литература это некая идеализация, это некая абстракция жизни, – то она должна быть праздником, даже если при этом, извините, приходится умирать, Не знаю уж, насколько это логично звучит...

– Спасибо, это очень интересно. И свои литературные вкусы вы определили четко: это Брэдбери, а у нас – Стругацкие и...

– Ну, я бы не хотел все-таки размежевывать так литературу, она ведь не признает государственных границ. Литература имеет границы другого рода – идеологические, моральные... И потом, я бы не хотел отвечать на вопрос, кто лучше, – Лем, скажем или Брэдбери. И тот и другой... Если, конечно, чисто во вкусовом отношении, то для меня Лем, Брэдбери, Стругацкие – это что-то божественное.

– А кого вы предпочитаете из писателей-нефантастов?

– Здесь значительно тяжелее. Выбирать между Дюма, Толстым, Лермонтовым, Пушкиным?.. Это ведь целая галактика! Есть бездна великих писателей, но нельзя сказать, кто из них лучший, и по-моему, даже не нужно этого утверждать, мы тогда, извините, станем стандартами. Человек не должен быть узким, если он хочет остаться человеком, а не жертвой моды.

– Но ему выбирать-то надо, ведь всю галактику объять невозможно! Значит, вы что-то выбираете? А что-то отвергаете?

– Нет. Выбирать можно только в силу того, что можешь объять. А не в силу того, что хочешь отвергнуть. Вот, скажем, я Моэма не знаю. Но я его не отверг, просто, извините, я до него не дошел. Я понимаю, что нельзя объять, но ужасно не хочется себя ограничивать!

– Олег Григорьевич, еще два слова о фантастике. Евгений Васильевич Хрунов, который бывал у нас а Ставрополе, пока единственный космонавт, чья фамилия стоит на обложке фантастической книжки («Путь к Марсу». Хачатурьянц и Хрунов). Так вот, нет ли среди ваших коллег будущих писателей-фантастов?

– Я глубоко убежден, что наш век – век профессионалов, и это правильно. Разумеется, право начать писать имеет каждый. Но вот право писать и публиковаться имеет только тот, кто достиг профессионализма. В любом отношении человек, который хочет что-то делать, обязательно должен быть профессионалом. Обязательно! Наш век требователен. И если ты хочешь что-то написать, то недостаточно иметь желание написать, недостаточно иметь какие-то мысли, нужно умение. А умение – это и есть профессионализм. Я знаю вот, скажем, божественных слесарей и совершенно искренне ставлю их выше средних писателей.

Нет, я не доказываю, что если человек – слесарь, то он не может либо высоко прыгать, либо хорошо писать, просто он должен этому научиться. Собственно, именно это я хотел подчеркнуть; я против того, чтобы любой человек, у которого достаточно воспоминаний, мог считать себя писателем.

Слово берет корреспондент пермской газеты «Звезда» В. Пирожников.

– У меня один маленький вопрос, не имеющий прямого отношения к фантастике и вообще к литературе... Вот вы, космонавты, – люди особой профессии, бываете в экстремальных ситуациях... И можете ли вы сегодня сказать себе, что благодаря своей работе на Земле и в космосе вы для себя самого открыли что-то важное?

– Безусловно да! Давайте разделим такие вещи: первое что человек получил? Второе: что человек понял? Космонавтика – это действительно средоточие сегодняшней человеческой мощи, интеллектуальной и технической. И, конечно, космонавту, если хотите, проще получить от жизни то, что ему хотелось бы получить. Что же именно? Я думаю, что человека движет в космос, извините, любопытство. Вообще ведь говоря, нам сегодня, если обо всех нас в среднем нужнее хорошее жилье, хорошая организация труда, хорошее здоровье, ну – мало ли что у нас еще недостаточно хорошее. И в этом вот смысле нам, космонавтам, предоставлена возможность увидеть то, что не видел еще никто, увидеть, понять, прочувствовать... То, что мы видим, не укладывается в знания как таковые – ну, формулы там, уравнения, биты и байты... Это вот личное.

А если говорить про общее, то что значит космос для нас? Для всех нас? Мы поняли, что мы сильны. Мы поняли, что можем нечто удивительное... Мы, человечество! Ну и... это здорово!

К сожалению, человечество тратит сегодня значительную долю своей энергии, интеллектуальной мощи на изобретение и производство оружия. И прямо скажем, конечно, великолепная пушка – она у инженеров тоже вызывает уважение. Но великолепный спутник (разумеется, не военный) у людей вызывает значительно большее уважение, потому что у него цели, направленность другая.

И в этом, общем смысле космонавт и не космонавт могут гордиться совершенно одинаково. Я вот знаю людей, которые нас запускают: их чувство гордости, и не без основания, выше; если хотите – нас везут, и если хотите – они везут, те, которые все это сделали, те, которые сделали так, чтобы это летало. Мы, в конце концов, исполнители, а творцы те, кто это сделал. А кто же все это сделал? Я думаю, что это – все мы, люди.

Космонавт Олег Макаров: – Я рад тому, что мне представилась честь вручить Зиновию Юрьеву приз «Аэлита», и я это с удовольствием делаю: вот его диплом, вот сам Зиновий Юрьев. Я поздравляю его с высокой наградой – он настоящий фантаст.

Фото Е. Виктрова.