Фэнзины, каким бы ни было малым их значение и влияние, принадлежат к истории американской культуры. Мы склонны забывать что история, по словам Лестера дель Рея, "это изложение событий в которых принимали участие люди из плоти и крови, бывшие тогда очень даже живыми" 53. За фэнзинами стоят их создатели и это также живые люди, часто очень молодые, примерно с теми же слабостями что и у всех у нас. И, конечно же нет смысла преувеличивать эти слабости или объяснять их при помощи расхожих ныне чисто теоретических - и зачастую вводящих в заблуждение психопатологических умствований и теорий. У нас есть склонность слишком психологизировать всё незнакомое. Скорая психиатрия - большое искушение. Фэнзины создаются не молчаливым большинством, но и не крикливым меньшинством. Равным образом они делаются не апатичными конформистами, но и не озабоченными нонконформистами. Вполне общее у них только одно - стремление творить и таким образом на особый лад общаться с людьми схожего образа мыслей. Есть, конечно же, разница между давним приверженцем научной фантастики, который увлёкся редактированием, писанием своей колонки в фэнзине, или читающим молодым собирателем комиксов, который приходит к той же деятельности совсем иным путём, и скажем толкиенистом интересующимся лингвистикой и медиевистикой. Но все они выбрали одно и тоже средство творческого самовыражения и общения - фэнзины. Может возникнуть множество вопросов: не представляют ли собой фэнзины, специально созданный искусственный мир, призванный огородить вошедшего в него от суровых сторон более широкой действительности? (Лично я предпочитаю называть эту действительность не "более широкой", а "сволочной"). Можно ли считать это действительно здоровым явлением? Разве поглощённость редактора фэнзина своим увлечением не представляет собой нездоровый отход от внешнего мира? Разве это всего-навсего не бегство в фантазию? Разве не лучше для него было бы заняться чем-то более положительным и прибыльным и тем самым показать свою приспособленность к нашему обществу? Разве поглощённость фантастическими мирами не истощает силы? Даже если редакторы фэнзинов стремятся стать профессиональными писателями или художниками, разве им не следует уйти и заняться чем-нибудь другим и взаимодействовать с людьми лицом к лицу в какой-то иной попытке? Разве редактирование и издание фэнзина это не просто суррогат борьбы с неподатливой действительностью, не уклонение от конкретных вопросов повседневной общественной жизни? И если эта деятельность требует столько времени и сил и не приносит никакой прибыли, то какой тут может быть мотив? Все эти вопросы всплывали в моих исследованиях и обсуждениях Они, наверное, проливают больше света на задающих эти вопросы, чем на сам объект вопросов. Некоторые вопросы бывают чисто обывательские и в них содержится больше чем намёк на покровительственный тон. Производство фэнзинов - идеалистическая деятельность. Разве не странно, что если что-то делается без всякого расчёта на вознаграждение, то в этом люди склонны подозревать что-то немного болезненное? В общем-то, малоизвестно, что первое психоаналитическое исследование Фрейдом литературы было посвящено фантастическому произведению 54, фактически тому которое можно классифицировать как научную фантастику - тот самый материал, который обсуждают фэнзины. Наука в романе Йенсена "Градива, помпейская фантазия" - это археология. Герой, молодой археолог, грезит и мнит себя в Помпеях в 79 году, когда город был погребён внезапным извержением Везувия. Изучая археологические материалы он воображает что девушка которая как предполагалось погибла в развалинах, на самом деле жива. Реальность и фантазия, наука и мечта перемешиваются до крайности, как в случае, когда девушка говорит что человек должен умереть, чтобы ожить вновь, но для археолога это просто необходимо. Будучи в меньшей степени фрейдистом, чем некоторые из его последователей, Фрейд в числе общих выводов приходит и к такому выводу, что при изучении литературных произведений не следует искать в них "всего лишь подтверждений" нашим заранее предвзято сложенным теориям. Он предостерегает нас от произвольных предположений, часто выдаваемых за клиническое проникновение в сущность. Этот совет ещё в большей мере относится к изучению такой темы как фэнзины и личности их создателей. Издание и чтение фэнзинов есть явление общественное, которое невозможно просто перевести в психологический феномен. Конечно, индивидуальные склонности при этом играют какую-то роль. Ведь в издании и редактирование фэнзинов участвуют разные личности с разными жизненными ситуациями. И, конечно же, группа эта далеко не однородна. Она относительно небольшая, но бесконечно разнообразная. Многообразие - вот одна из главных характеристик их публикаций и круги читателей разных фэнзинов очень трудно сравнивать. Они очень плохо вписываются в психологические и социальные гнёзда или типы личностей. И их невозможно с лёгкостью отнести к таким провозглашаемым категориям, как Сознание 1, 2, 3 (Чарльз Рейх "Молодеющая Америка"). И их методы не соответствуют дедукции Маршалла Маклюэна. А как быть с вопросом об отчуждении от нашего общества? Этот мне приходилось очень даже принимать в расчёт. Но, вынося конкретные суждения по самим фэнзинам, подкреплённые личными контактами с их издателями, я обнаружил, что этот термин тут не применим. Могут быть отдельные случаи полной поглощённости своим увлечением, выходящей за пределы допустимого но, в общем, то это не так. Согласно моему анализу, редактирование фэнзинов это конструктивное и здоровое применение творческих устремлений. Что же касается вопроса о болезненном отчуждении или отстранении, то с точки зрения психологии решающим является то, что занятия фэнзинами ни в коем случае не бегство в одиночество или самоизоляцию. Фэн фэнзина ищет общения, а не наоборот. Редакторы фэнзинов отнюдь не праздные мечтатели, Они не убегают от остального мира, Фактически, они отлично управляются с самыми разными людьми и учреждениями, вроде продавцов бумаги и почты. Зачастую они проявляют то, что равносильно необыкновенному количеству энергии и доброй воли. Фэнзинёры это здоровая часть нашего общества. Ради общей перспективы и для понимания создателей и читателей фэнзинов важно усвоить, что нельзя равнять чтение разных фантастических материалов в книгах и в профессиональных журналах с чтением фэнзинов. Многие поклонники научной фантастики или фэнтези не интересуются фэновскими журналами и могут даже в глаза не видеть их. Поклонники же фэнзинов составляют куда меньшую часть от вообще фэнов. В научной фантастике, как в кругу писателей, так и в кругу читателей, наблюдается преобладание мужчин над женщинами. Альфред Бестер пытается объяснить это, говоря что "женщины в основном реалистки, а мужчины романтики" 55. Как бы там не обстояло дело, пропорция мужчин и женщин в фэнзинах в какой-то мере схожая. Хотя в этой области мужчины всё же доминируют меньше. Среди выдающихся редакторов и соредакторов-женщин в фэнзинах работают Джоана Бергер ("Pegasus" ("Пегас")), Линда Бутлегер ("Granfalloon" ("Гранфаллун")), Хуанита Коулсон ("Yandro" ("Яндро")), Этель Линдсей ("Haverings" ("Кольца у меня")), Пат Лупофф ("Xero"), Лесли Луттрелл ("Starling"), Каррен Роккоу ("Unicorn" ("Единорог")), и Лиза Таттл ("Mathom" ("Маттом")). Большинство фэнзинов основали молодые люди, группка, которую Шекспир определил как "в возрасте между шестнадцатью и двадцатью тремя". Средний возраст у редакторов и авторов фэнзинов с научной фантастикой выше, чем у имеющих дело преимущественно с комиксами ("The Collectors Special" ("Специально для коллекционера")). Фэнзины более старых возрастных групп, склонны к более профессиональной ориентации. А фэнзины более молодой группы, строго говоря, любительские и ориентированы естественно более на любителей. То, что столь многие редакторы столь молоды тоже важный аспект фэнзинов. Их достижения и устремления не часто встретишь ещё где-либо. Лицам ответственным за образование, возможно, будет поучительно увидеть эти самоотверженные усилия и замечательную независимость, изобретательность и разносторонность этих молодых редакторов и их авторов. И это может послужить противоядием от многих стереотипных психологических работ о молодёжи, молодёжных бунтах, и "молодёжной культуре", которые столь часто сводятся к всего-навсего простому перенесению понятий с кушетки психиатра в студенческий городок. Вот несколько примеров выпускаемых фэнами журналов с указанием возраста их очень молодых редакторов. Указанный возраст, конечно же, относится ко времени публикации первых изученных выпусков. Естественно, что к тому времени, когда выйдет эта книга, эти редакторы станут старше, но ряды фэнзинёров пополнятся новой молодёжью: "Acruzil" (Adult Crudzine Illustrated) ("Вигруз" (взрослый иллюстрированный фэнзин)) - 16 лет
Некоторые из фэнзинов поменьше, издаваемых молодыми редакторами, иногда критикуются в других фэнзинах. Осуждая их обычно применяют слово "груб". На эту критику хорошо ответил Грег Кишель: "Разумеется, мы не можем критиковать грубзины с колокольни нашего собственного микрокосма, но когда взглянешь на это с точки зрения всего мира молодёжи, то видишь что издание низкого грубзина и в самом деле нечто необычное и достойное внимания. Его редактор действительно преисполнился решимости выразить свои и чужие взгляды, потратил много времени на создание и выпуск фэнзина, и даже вложил деньги в просто и не просто само и не само выражение! И фэн сидит по выходным дням дома и делает это вполне сознательно... Взаимодействие умов, оттачивание талантов вот что это такое" ("Freon" № 3). Подобно всей интеллектуальной продукции фэнзины в какой-то мере саморазоблачительны. Если мы дадим высказаться фэнзинёрам сами, не истолковывая любой экскурс в фантазию, как бегство от действительности, а любой ракетный корабль как фаллический символ. То постепенно вырисовывается ясный образ поклонников фэнзинов. Редакторы-издатели выполняют трудную задачу в той степени, в какой это вообще возможно - действовать и в рамках и за рамками нашего "заурядного" общества. У более молодой группы нет никаких других обязанностей. Члены группы постарше работают в других сферах и нуждаются в своём увлечении. И конечно есть переходная группа которая может находится на пути из первой группы во вторую ("Cape" ("Плащ") № 1). Много чего писали отвлечённого о природе творчества. Но создатели фэнзинов это пример конкретных проявлений стремления к нему. Возможно, подобно другим в нефэнзинском мире, они желают увидеть напечатанным написанное и нарисованное ими. Но намного глубже желание связаться и общаться с другими подобными себе, как с любителями, так и с профессионалами. Они ищут не самовыражения и общения. Побудительным мотивом им служит стремление каким-то образом передать что-то, чего они не в состоянии донести до других обычными средствами, а также испытать свои идеи на других людях способных к восприятию.
53. "Предисловие" к сборнику "The Fantastic Universe Omnibus", ed. Hans Stefan Santesson (Englewood Cliffs, M. J.: Prentice-Hall, 1960).
54. Sigmund Freud, "Der Wahn und die Traume" в книге Wilhelm Jensen "Gradiva" (1907). Перепечатано с примечанием в "Collected Papers", vol. 7 (London: Imago Publishing Co., n. d. ). Анлийский перевод: Freud, "Delusion and Dream" (New York: New Republic, 1927).
55. Alfred Bester, "Science Fiction and the Renaissance Man" в книге Davenport et al., "The Science Fiction Novel".
ИНТЕРЕСНЫЕ СТАТЬИ
Кабаков Р. «Повелитель колец» Дж. Р. Р. Толкина и проблема современного литературного мифотворчества Советская научная фантастика в 1958-1959 годах Сапковский А. «Я стараюсь писать хорошую фэнтези...»
|
|
|
||