«ТРУД ЕСТЬ ЛЮБОВЬ!»

"Он возражает, когда его объявляют "самым выдающимся в мире из ныне живущих фантастов". Он предпочитает называть себя "сказочником, моралистом, впередсмотрящим".
(В. Скурлатов "О творчестве Рэя Бредбери")

...Умирающая цивилизация Марса. Призрачные, рассыпающиеся от одного только прикосновения города. Пепельно-серые, безмолвные дворцы, арки, коллонады, озаренные лишь "светом двух догоняющих друг друга лун". Страх и Ужас" - Фобос и Деймос, так загадочно предсказанные Свифтом.

"Старые марсианские названия были названия воды, воздуха, гор Названия снегов, которые, тая на юге, стекали в каменные русла каналов, питающие высохшие моря. Имена чародеев, чей прах покоился в склепах, названия башен и обелисков. И ракеты, подобно молотам, обрушились на эти имена, разбивая вдребезги мрамор. Круша фаянсовые тумбы с названиями старых городов, и над грудами обломков выросли огромные пилоны с новыми указателями..." (2004-2005. Новые имена).

Полно, да о Марсе ли это? Не призрак ли доколумбовой Америки вставал перед мысленным взором потомка пуритан, в 1630 году переселившихся на новый - для них! - континент? Как бы то ни было, именно о людях пишет Брэдбери. О людях-первооткрывателях, бунтарях и поэтах, и о людях "искушенных и всезнающих", всегда идущих по следам первопроходцев.

Книги Брэдбери удивительно поэтичны. Это фантастика совершенно особого рода, ничем не напоминающая сухие схемы иных НФ-текстов, претендующих на научность, и тем не менее "бабочка Брэдбери" известна физикам и математикам, философам и историкам. И на карте Луны есть "Кратер Одуванчика", нанесенный туда экипажем "Аполлона-15" в честь зеленого города детства ("Вино из одуванчиков"). И этот сказочник, "ненаучный фантаст", обладает настоящим даром пророчества. Хотя у нас эти пророчества толкуются порой весьма своеобразно. Вот что пишет в предисловии к русскому изданию повести Рэя Бредбери "451° по Фаренгейту" Александр Казанцев: "Перемены в американском послевоенном обществе шли именно по тому пути, который в предостережение своему народу нарисовал в повести писатель. Вот мрачные вехи недавнего времени: "маккартизм - исступленное и антиконституционное преследование инакомыслящих, разнузданная погоня за "коммунистически настроенными ведьмами", грязная война во Вьетнаме. С ужасом вспоминаешь бесчеловечное применение отравляющих веществ, губящих людей и посевы, истребление мирного населения целых деревень, бомбежки, разрушения и убийства, убийства, которые (трудно поверить!) демонстрировались ежедневно для развлечения американской публики по телевидению (ну совсем так, как описано у Рэя Бредбери!). ("451° по Фаренгейту", М. 83, Предисловие, с. 10-11). Все так! Советскому обывателю и впрямь трудно себе представить, чтобы "истребление мирного населения целых деревень, бомбежки, разрушения и убийства", которые творит армия его страны в чужой стране неизвестно зачем и почему, вдруг взяли бы и вот так просто показали ему по телевидению. Может быть, поэтому у нас так " долго не сжигали повесток и флагов, что в массовом порядке проделывали "налюбовавшиеся" войной американцы? Что касается книг, то, в отличие от вымышленных брэдбериевских пожарников наши не брэд, но просто бериевские палачи убили из-за книг миллионы людей - на самом деле убили. Расстреливали в стране победившего ленинизма за хранение завещания Ленина. Времена изменились, но до сих пор лежит еще кое-что в спецхранах и архивы закрыты до сих пор, да и что осталось в них? "Сжигать в пепел, затем сжечь даже пепел. Таков наш профессиональный девиз". Так что не только в предупреждение своему народу написал эту повесть писатель. Угроза необратимой гибели культуры мало для кого на Земле столь же реальна, как для нас. Не поэтому ли судьба произведений Брэдбери была у нас особенно трудна? Да, кое-что издано, но сколько еще томов ждут своего часа! "Долгие годы мы старательно выискивали авторов, "разоблачающих американскую действительность". Р. Брэдбери пришелся как нельзя кстати. Сейчас наступил долгожданный период перестройки, нам важнее не обмениваться ударами, а протянуть руку навстречу тем дружественным рукам, которые годами висят в воздухе... - пишет Юрий Никитин в статье "Знаем ли мы американскую фантастику?" (Сб. "Мир фантастики", МГ, 89. с. 121). Не говоря уж о том, что рука Брэдбери явно не кажется Ю. Никитину дружественной, мы здесь, по-видимому, - снова сталкиваемся с искаженным пониманием творчества великого фантаста. Впрочем, для Ю. Никитина он не велик, так как "...Р. Брэдбери ни разу не получил никаких литпремии, если не считать крохотной (крохотной, надо полагать, по сравнению с престижными премиями "Небьюла" и "Хьюго" - А. Л.) премии журнала "Авиация и космонавтика" за статью (там же). Стоит ли напоминать, что Достоевский, кажется, тоже не получал никаких литпремии, да и Есенин, и Хлебников, и Шекспир вроде при жизни не ходили в лауреатах. Хотя в нашей стране парадоксов это дело умеют поправить и после смерти, как это случилось с Высоцким. Могла ли эта посмертная жалкая Госпремия прибавить что-либо к уже свершившемуся факту культуры? Изменит ли Ю. Никитин свое мнение, если на Брэдбери вдруг посыпятся и "Небьюла", и "Хьюго"? Вопросы риторические. "Впрочем, Ю. Никитин признает, что "это не значит, что Р. Брэдбери слаб, что переводить его не нужно, раз уж его усиленно насаждали в период застоя, но при нынешней перестройке -надо давать, и тех авторов, которыми зачитываются сами американцы". Что ж, и на том спасибо. Что же касается советских читателей, то для них сегодня вопрос: "велик или не велик Брэдбери", думаю, не стоит. Ибо Брэдбери для нас не просто один из столпов литературы, именуемой "саенс фикшн", но великий труженик и гуманист. Не случайно я озаглавил эту - юбилейную, черт возьми! - статью словами: "Труд есть любовь". Сказать так в нашем рационалистическом веке мог только Рэй Брэдбери.

Читайте же его - и это будет ваш лучший ему подарок.

А. ЛУБЕНСКИЙ.