СОБСТВЕННЫЕ НЬЮТОНЫ

Братья Саша и Гоша Соколовы на ходу пародировали антиутопию братьев Стругацких "Град обреченный"... Это происходило в маленькой комнатушке ленинградского ДК третьей категории, на занятии детского кружка ТРИЗ, которое вел "инженер-расстрига" Игорь Викентьев. Про его мальчишек и девчонок ходил слух, будто они изобретают на уровне самых серьезных патентов.

Пародия возникла неожиданно. До этого ребята пили чай с сухариками и делились соображениями по поводу весьма житейских вопросов: как разговаривать с нервным человеком? Стоит ли наращивать мышцы? Как знакомиться с девочкой (мальчиком)? И вдруг, без всякого перехода, Викентьев предложил спародировать кого-нибудь из фантастов. Гоша поднял руку, и братья взялись за "Град...".

Когда они замолчали, я спросил:

- У вас есть, наверное, специальные приемы?

- Мы их ищем, - ответил Гоша. - Многое зависит от писателя. У Стругацких очень индивидуальный стиль, можно брать любой эпизод. А вот Кир Булычев... С ним куда труднее: гладенький-гладенький такой.

- А Альтов?

- Генрих Саулович? - задумчиво переспросил Саша. - Ну, это же совсем другое дело.

ЗАГАДКА ТРИЗ

Еще совсем недавно мало кто знал (а многие и до сих пор не знают), что человек, пишущий фантастические романы под псевдонимом Альтов, - не кто иной, как Генрих Альтшуллер, "писатель поневоле" (ибо многие годы только так и мог зарабатывать на жизнь), а на самом деле ученый, создавший уникальную науку о творчестве. Что это за наука? Скажу пока лишь одно: ТРИЗ (теория решения изобретательских задач), разработанная Альтшуллером, могла бы, при ее широком внедрении в практику, перевернуть весь технический мир.

Впрочем, уже сегодня в десятках городов страны творят чудеса по методике Альтшуллера: в Минске создана "ИМ"- изобретающая машина, способная в сотни раз повысить интеллектуальный потенциал инженера; во Фрунзе на фирме "Веполь", внедряющей идеи ТРИЗ, разработан лазер, который, при обычной конструкции и тех же исходных данных, в четыре раза мощнее всех, ныне известных; в Тбилиси военному заводу, перешедшему на конверсию, предложено дисковое велосипедное колесо - самое простое в изготовлении, но самое прочное и скоростное в мире...

В чем же загадка теории, позволившей "тризовцам" стать, по сути, первыми изобретателями-профессионалами? Генрих Альтшуллер утверждает: основой изобретательства должен стать не случайный поиск, а детальный анализ задачи, выявление противоречия, препятствующего ее решению. Проанализировав сотни тысяч патентов мирового фонда, он пришел к выводу, что существуют порядка полутора тысяч технических противоречий, которые можно сравнительно легко разрешать с помощью типовых приемов. (Тот, кто захочет, сможет найти эти приемы в книге Альтшуллера "Алгоритм изобретения".) Но ими отнюдь не исчерпывается главная жизнь ТРИЗ. Ибо в основе этой теории лежит, быть может, самое современное и бескомпромиссное мышление- то самое, что так привлекает к себе именно молодые умы. Не случайно почти все ученики Альтшуллера оказывались в сетях ТРИЗ в двадцать- тридцать лет...

Я приехал в Петрозаводск (где Генрих Саулович поселился с недавних пор), чтобы узнать о его дальнейших разработках. И был удивлен, услышав:

- Я больше не занимаюсь "железками". Сегодня ТРИЗ интересует меня как одно из средств воспитания и развития творческой личности... Давно об этом думал, с тех пор как судьба изобретателя бросила меня в сталинские лагеря.

...Он вышел на волю в 1954 году. На последний суд, который отменил 25-летний приговор, его везли через всю страну: Воркута, Москва, Ростов, Баку... В Баку из вагона пересадили в "черный ворон", в котором были две камеры, два железных "шкафа": в одном ехал он, в другом - беременная женщина. Стояла сорокаградусная жара. Женщина плакала, просила открыть двери камеры. Чувствуя приближение теплового удара, начала страшно кричать...

- За все годы лагерей я ни разу не плакал, - вспоминает Альтшуллер, - но тут... Я слышал ее голос, а где-то в виске тукала мысль: "Какого черта я тратил ум и энергию, изобретая газотеплозащитный скафандр, когда нужно было сделать что-то такое, что помешало бы беременных женщин сажать в тесные шкафы и пытать теплом". И тогда я поклялся, что если выживу в этой мясорубке, то брошу методику изобретательства. Ибо вовсе не это нужно человечеству...

Но он не бросил. А создал теорию, благодаря которой мы могли бы быть и свободны, и богаты, и счастливы. Теперь Альтшуллер возвращается к тому, в чем поклялся себе почти сорок лет назад.

Оказывается, размышляет он, что, используя те же изобретательские приемы, удается решать не только технические, но и социальные, и гуманитарные задачи. Следовательно, можно создать личность, способную в любых условиях найти такое решение, которое не принесет вреда обществу. Этим я сейчас и занимаюсь...

- Есть уже результаты?

- Есть. Но об этом поговорим через год-другой.

Потратив десятилетия на развитие ТРИЗ, Альтшуллер привык не торопиться. Но я все же понял: готовится методика воспитания людей с высочайшим уровнем интеллекта и нравственности, которые смогут прогнозировать последствия каждого своего шага. Что ж, подождем...

А пока суд да дело, отправимся в Ленинград, где молодой исследователь ТРИЗ Игорь Викентьев, подхватив новую идею Альтшуллера, ведет параллельные разработки.

ВЕПОЛЬ, СТРЕЛКА И ДРУГИЕ

Слово "веполь", придуманное когда-то писателем-фантастом Альтовым, с годами стало чем-то вроде кода в теории Альтшуллера. Это как "сим-сим, открой дверь": стоит заговорить о "веполях" - тут же попадаешь в ТРИЗ.

- И что же это такое - веполь? - спрашиваю Гошу Соколова.

- Ну, это же очень просто, - терпеливо объясняет он. - Вещества и поля. Допустим, иголка потянулась к магниту. Магнит - одно вещество, иголка - другое, плюс магнитное поле. Техническая система хорошо действует, когда есть все три элемента веполя. Если нет - нужно достроить. В наших разработках эти сведения - из раздела для первоклассников.

Он имеет в виду ту часть детской обучающей программы по ТРИЗ, созданной братьями Соколовыми в кружке Викентьева, которая, Бог даст, когда-нибудь будет включена в систему начальной школы. А пока "Бог даст", минчанин Валерий Цуриков забрал ее в свою лабораторию, чтобы включить в школьную "ИМ". Эти (детские) изобретающие машины минские тризовцы, кровно заинтересованные в интеллектуализации общества, собираются отдать в школы бесплатно. И тогда с ТРИЗ непременно познакомятся и школьные физики, ибо понятие "веполь" и для многих из них пока что тайна за семью печатями. Ведь до сих пор и вещества, и поля в школах да и в институтах изучаются не в тесной взаимосвязи, а отдельно. Между тем (как мне втолковывают девятиклассники Соколовы), имея дело именно с неразрывными техническими системами, легче выявлять скрытые в них противоречия. Так рождаются изобретения...

Я оглядываю комнатушку, в которой проходят занятия викентьевского кружка: полочки с какими-то железками, шкаф с книгами (возле него стоит табуретка, из которой в одно касание можно сделать стремянку - домашнее изобретение), увлеченные лица ребят. Каждого из них, без всякой натяжки, можно назвать изобретателем. Но каждый, раз, знакомясь с их изобретениями, я ловлю себя на мысли, что они кажутся мне какими-то, что ли, "чудными". Бесспорность решений налицо, а... Впрочем, вот вам один из примеров - и судите сами.

Стык рельсов - стрелка. В ее нутро падает снег, образуя лед. Лед не дает стрелке нормально функционировать. Что делать? Существуют три способа. Первый: тети и дяди ломами выбивают лед. Второй: возле стыка ставят мощную электроплитку и греют... лютый холод. Третий: по всей станции проложены пневмомагистрали - теплым воздухом выдувают стрелки.

Итак, целых три способа. Но семиклассник Слава Ежов, овладев всего лишь азами ТРИЗ, предложил четвертый. Увидев как-то на станции, что делают взрослые, он, вероятно, так удивился нелепости их затей, что тут же поставил перед собой задачку. И решил: в стык между рельсами кладется кусок пористого материала, скажем, поролона, пропитанного отработанным машинным маслом, чтобы не замерзал. Снег в стрелку не попадает. Когда же рельсы сводят, поролон сжимается. Все!

Любая цивилизованная страна, получив от мальчика такой подарок, сделала бы его миллионером. Ибо трудно даже представить, какая экономия получится, если использовать такое изобретение на тысячах тысяч путей. Но... Дело происходит у нас, в СССР. И Слава Ежов получает красивую грамоту за первое место на детском всесоюзном конкурсе. А на путях по-прежнему орудуют ломами.

Говорят, все гениальное - просто. Но если дети (по мнению Викентьева) от рождения гениальны, то и удивляющая нас простота их изобретений вполне объяснима. Вот только вопрос: как вернуть к истокам гениальности мальчишек и девчонок, сплошь зараженных школьными и житейскими штампами, с душами, закопченными скукой нашей обыденщины?..

Этим и занимается Игорь Викентьев.

ПРОЙТИ ВРАТА

Среди явлений времен "застоя" был и такой, своего рода социальный феномен: в разных городах на квартирах собирались, как первые марксисты, мало кому тогда известные тризовцы. Письма учителя, страстные разговоры и споры вокруг них были для этих людей в полном смысле слова глотком свободного творчества. Ибо на все невероятные вопросы, внутренний смысл которых сводился к робкому - "А можно так?", - следовал (уму непостижимо!) всегда один ответ: "Можно". Все можно!

В самом конце семидесятых на одну из ленинградских тризовских квартир пришел двадцатилетний студент "корабелки" Игорь Викентьев.

- Каким было твое первое впечатление?

- То был высший пилотаж мысли, - говорит Игорь. - Созвездие творческих идей. За месяц занятий я вышел по решению задач на уровень докторской - ей-богу! Но дело, конечно, не только в задачах, как бы они ни были сложны, - ТРИЗ увлек новой философией жизни.

Позже, работая инженером в закрытом НИИ, Викентьев подсчитал, что максимальные затраты на дело составляют здесь не более 50 минут от рабочего дня, на творчество и вовсе- 0.

Пораженный, он пытался "воспитывать" в духе ТРИЗ своих коллег. От него отмахивались. Вскоре понял: люди стараются сохранить стереотипное, но стабильное состояние, чтобы жить - пусть на минимуме, но без лишних хлопот.

Вот тогда он и решил уйти. Насовсем. Но советскому человеку нужна хоть какая-то "ниша". И Викентьев нашел ее - в ДК третьей категории, где взялся заведовать детским техническим кружком.

- Обычно на такие места приходят либо деклассированные элементы, которым больше некуда деться, - рассказывает Игорь, - либо энтузиасты, что свихнулись на веломобиле. Но в таких ДК есть одно бесценное качество - здесь не мешают: нашли идиота на 60 рублей, и ладно...

- Тризовцы, которых я знаю, ты в том числе, по специальности - технари. А мог бы в ТРИЗ попасть человек, который учится, скажем, на филфаке?

- Конечно, - не колеблясь, отвечает Викентьев. - Для всех лишь одно условие: хочешь, чтобы эта наука стала твоей наукой, должен, так сказать, "пройти врата". Помнишь "Игру в бисер" Гессе? Сквозь первые страницы, кажется, не продраться. Зато уж если продрался... Словно вышел в другой мир. Так и с ТРИЗ: окунувшись в эту теорию, ты начинаешь понимать, что проблемы "физиков" и "лириков", о которой до сих пор спорят, нет и не было никогда. Главная проблема нашего времени - это проблема творчества... Почему, к примеру, сегодня в стране не решаются задачи "на демократию", "на рынок"? Да потому, что должна быть задача на творчество, которое невозможно без демократии. Альтшуллер говорит: "Чтобы сделать на четыре - надо делать на семнадцать". Это хорошо понимают мои ребята, когда составляют детскую обучающую программу для ЭВМ по ТРИЗ. Мы не говорим о творчестве - мы его достигаем.

Я уже знаю, что это не слова Создатель изобретающей машины Валерий Цуриков, использующий исследования Викентьева в своих системах, рассказывал мне, что в поисках геометрических эффектов Игорь за три года изучил 1 миллион 200 тысяч патентов! Элементарная арифметика дает еще один сумасшедший факт: на анализ каждого патента у Викентьева уходило в среднем пять минут. И результат блестящий: геометрические эффекты Викентьева, живущие нынче на дискетах "ИМ", позволяют решать сложнейшие задачи простыми средствами - с помощью форм предметов. На вопрос, почему он так торопился, следует философский ответ: "Если теперь не успеть - не успеть уже никогда".

"СЛУЧАЙНЫЕ" ДЕТИ

- В нашем кружке есть заповедь, - говорит Дима Соболев. - Не только решить задачу, но испытать кайф от того, как решил.

Студент второго курса Ленинградского авиаприборостроительного института Дима Соболев пятый год занимается у Викентьева. Высокий и плечистый, с темным пушком над губой, он как юный Михаиле Ломоносов среди салажат-школьников. Но с кружком не расстается - значит, все еще получает кайф...

Викентьев рассказывал мне: однажды привел своих учеников на завод показать, как ориентируют детали для штамповки под пресс. Детали ориентировали вручную - медленно и примитивно. И так, оказывается, делается практически всюду. Но еще больше удивило, что такую, казалось бы, нехитрую проблему уже не один год решают в крупных научных лабораториях, используя в экспериментах и систему технического телевидения, и ЭВМ, и роботов.

Дима Соболев решил эту задачку "не отходя от кассы". Еще на заводе высказал идею, что ориентировку можно производить точно и быстро, если использовать в этой операции... детский мячик.

- Как отнеслись к твоему предложению на заводе? - интересуюсь я.

- Да никак. Во-первых, мальчишка: какой же он изобретатель? Во-вторых: не может быть, чтобы все было так просто. А в-третьих: никому, оказывается, ничего не нужно...

Между тем по оценкам авторитетных специалистов, "детский мячик" Димы Соболева мог бы, с одной стороны, отменить дорогостоящие научные эксперименты, с другой - в десятки раз убыстрить и удешевить ориентирование.

- Такое отношение к изобретениям не снижает творческий "кайф"?

- Напротив, - возражает Дима. - Нужно все время предлагать что-то новое, чтобы вывести общество на уровень ТРИЗ.

И предлагают. Года два назад хотели помочь Ижорскому заводу. Было это сразу же после визита к ижорцам М. С. Горбачева. Здешние руководители показали ему цех ширпотреба, где делают вилки и ложки. Желая похвастать участием в производстве товаров народного потребления, хозяева забыли даже о вечном цеховом пороке: ядовитой грязью, отходами от полировки забита канализация, грязь эта неделями держится в отстойнике, оседать не успевает и в конце концов сливается в Неву.

Михаил Сергеевич вроде бы ничего не заметил, похвалил продукцию, сверкавшую нержавейкой. Но кто-то из его свиты все же не удержался от критики. Тут, вероятно, администрация и решила, что надо же что-то делать. Объявили конкурс на решение проблемы,

Как и где викентьевские ребята пронюхали об этом?..

Дело кончилось тем, что завод заключил с химиками договор на огромную сумму. И теперь химики с помощью коагулянтов днем и ночью "баламутят" воду в отстойнике. Грязь, однако, по-прежнему оседает медленно и неохотно.

А что же дети?

Дети предложили разделить отстойник на две части нержавеющей перегородкой (нержавейки в цехе хоть пруд пруди), оставив щель возле дна, через которую вода будет циркулировать вниз - вверх, и, таким образом, увеличится ее путь, а значит, и время оседания грязи.

- Слишком уж просто, - замечаю я.

- Конечно, элементарно, - соглашается Викентьев. - Потому на Ижорском и предпочли иметь дело с химиками.

- А может, они не видят выгоды вашего решения?

- Думаю, что видят. Но оно кажется им, как и тебе, слишком уж простым, и они его отбрасывают. И так почти везде - срабатывают стереотипы. Между тем 90 процентов задач на любом заводе только так и могут решаться - самыми простыми способами.

В доказательство мне приводят еще один, вовсе уж парадоксальный случай, имевший место на Кировском заводе. Как известно, трактора "Кировцы" красят желтой краской. Но колеса, конечно, остаются черными. Так вот, по ГОСТу, на колесах не должно быть ни капельки краски. Как поступают на заводе? Либо надевают на колеса рогожные чехлы - помогает, но капли все равно пробиваются, либо заставляют маляров красить черной краской колеса, чтобы замазать желтую. А тут еще решили купить у венгров специальную линию, целую технологическую цепь, в которой, перед тем как красить трактор, с него снимают колеса, а потом снова надевают. Кто знает, что такое "Кировец", могут представить - какая это морока...

- А вы что предложили? - спрашиваю я.

- Взяли раствор карбоксилметилцеллюлозы, - рассказывает Юля Калинина, - это очень дешевый состав, и покрыли им колесо. Провели испытание: били в колесо струей краски - в упор, не пробили. На защите этого изобретения сидели представители патентного отдела Кировского завода, других предприятий, приехали из других городов, все говорили - "отлично". Но с тех пор прошел год - и ни гугу.

Был на этой защите и начальник конструкторской группы Всесоюзного НИИ малых электрических машин Альберт Шмелев, знакомый с Викентьевым и его учениками.

- Знаете, что меня удивляет? - говорил он. - Эти ребята ставят перед собой сугубо взрослые задачи, решают их блестяще, но способами, свойственными именно детям. Причем выдают целый веер решений - значит, свободны и раскованны А ведь почти все они, так сказать, "случайные" дети, которых загнала в этот богом забытый ДК житейская наша безысходность.

...И КОНФЛИКТ ИСЧЕРПАН

- Ты думаешь, я учу их изобретать? - размышляет Игорь Викентьев. - Я хочу научить их свободно выражать свои мысли, чтобы открыть путь к творчеству. Любой нормальный ребенок может многое, намного больше, чем, скажем, я - дети умнее нас. Но... Надо вырвать их из прежнего мира, откуда они приходят.

- А какими они приходят?

- Все безумно зажаты. У них разные семьи, родители, друзья, развитие, привычки. Но буквально во всех необыкновенное мышечное и душевное напряжение, они как бы в тисках - такова наша жизнь. Они боятся этой жизни и совершенно не доверяют взрослым. Они не смотрят в глаза учителю, не садятся за учебный стол, а "просачиваются"...

Я понимаю Викентьева. Ведь и сам он, возможно, был таким. И я. И многие из нас... И тут же вспоминаю, с какой искренностью мне, чужому человеку, рассказывал о себе, глядя в глаза, тихий и задумчивый восьмиклассник Володя Белинский: "У меня изменился взгляд на жизнь. Я стал видеть каждую вещь с двух сторон. Я начал видеть людей; раньше они мне казались либо только положительными, либо только отрицательными..."

- Я работаю, как врач и психолог, - продолжает Викентьев. - Дети совершенно издерганы, а я их расслабляю - "глажу по голове"... Львиную долю времени я занимаюсь не ТРИЗ, а психотерапией, включая в занятия даже элементы системы Станиславского. Я добиваюсь от ребят естественного стремления к творчеству...

Признаюсь, делает это Игорь Викентьев весьма своеобразно. Иные его приемы вызывают даже своего род шок, как у "жертв" этих приемов, так и у очевидцев. Помню, как одному интеллигентному подростку, который краснел и заикался, мямля порученный ему "сексуальный" доклад, Викентьев неожиданно предложил: "Сядь-ка на пол и продолжай". Я, честно говоря, слегка обалдел, докладчик, по-моему, тоже. Но тут случилось и вовсе неожиданное: сев на пол (чему мгновенно последовали и другие ребята), паренек вдруг совершенно успокоился и уверенно довел свой щекотливый доклад до конца. Я же, пытаясь выяснить секрет подобной метаморфозы, получил от Викентьева любопытный ответ: "Во многих интеллигентных семьях детей перекармливают информацией. В результате не работают эмоции, без которых человек заторможен. Этим "шоковым" приемом я вывел мальчика из торможения, и он стал самим собой".

Отец одной девочки, которая спустя два года внезапно перестала ходить в кружок (таких, кстати, за пять лет было немало, у Викентьева царствует естественный отбор), возмущался: "Знаете, как он их наказывает? Посылает в угол и заставляет там 20 (!) раз отжиматься от пола. И мальчиков, и девочек!" К этой родительской жалобе следует добавить весьма существенное: "наказывает" Викентьев за просчеты, допущенные по лености мышления, оставляя за учениками право точно так же поступать с учителем.

- Ты говорил о конфликтах, - напоминаю я. - Что это за конфликты? И как ты их разрешаешь?

- Мы ищем решение вместе. Но вначале находим противоречие, - объясняет Викентьев. - Ну, вот хотя бы такой пример. Есть у нас паренек, который любит возиться с маленькими детишками, вечно нянчится с кем-то. А шпана считает его "маменькиным сынком", не дает прохода. Как разрешить конфликт? Придумали! Входит наш Сережа в подъезд, где его, как всегда, поджидают, и вдруг с криком - "Сека, сека!", от которого столбенеют хулиганы, пробегает наверх. Представь, больше его не трогают, для бывших мучителей он стал загадкой. Один из главных законов ТРИЗ - уходить от привычных состояний. Известны 16 клеточек психического состояния, а знаешь, в каких состояниях чаще всего находится советский человек? Одна-две клетки! Агрессивно-быстро. Или пассивно-ласково. Я не утверждаю, что мы обязаны иметь все 16 состояний, но важно научиться ходить по всей "таблице".

- Ты думаешь, это доступно каждому?

- Освобожденный ребенок может все! Почему, например, дети не умеют находиться в "медленном" состоянии? Потому что не умеют владеть своей мыслью. Я в нашем кружке запретил ответы с ходу, пусть хотя бы минуту думают. Я бы ввел это правило всюду - в Верховном Совете, в правительстве: ведь первая мысль- самая инерционная.

- Инерция - это стиль нашей жизни.

- К сожалению, да. Вижу это и в самоотчетах моих учеников... Я подсчитал, что в среднем каждый из ребят тратит ежедневно по три- пять часов впустую: валяние на диване, шляние между комнатой и кухней, бесполезные разговоры. Мотив такого поведения - надо куда-то приткнуться, как-то провести время. Вот почему так важно научиться решать задачи - всякие: и научные, и технические, и жизненные, и социальные, и педагогические. Это дает активную жизненную позицию...

ШАНС

- Почему ты решил стать педагогом? - спрашиваю круглолицего девятиклассника Сережу Модестова, того самого, что облапошил "секой" хулиганов.

- Я это решил еще в четвертом классе. Так что теперь и не помню - почему.

- А что тебе дает кружок?

- С помощью ТРИЗ я пытаюсь понять законы управления аудиторией, хочу узнать, как буду преподавать. Завел картотеку, собираю разные учительские приемы. Есть уже около тридцати.

- Какие из них тебе больше всего нравятся?

- Юмор. И еще быстрый темп - он сбивает с учеников все посторонние реакции. Картотека постепенно расширяется, появился еще один раздел: "Ученик против учителя". В нем уже 21 способ - как "насолить" учителю, 8 способов списывания, 7 способов опозданий...

- А тебе, "технарю", приходилось использовать ТРИЗ в жизненных ситуациях? - обращаюсь я к Диме Соболеву.

- У Игоря Леонардовича к "технарям" особое отношение, - отвечает Дима. - Он нам подкидывает гуманитарные задачки. Сейчас, например, занимаемся прикладной журналистикой, ставим и решаем задачи на рекламу.

- Зачем же вам реклама?

- Как зачем? ТРИЗ тоже ведь занимается коммерцией; скажем, продажей "ИМ".

- Ну, а в личной жизни?

- Я выработал такие приемы общения, которые позволяют быть "своим" в любой кампании - от бандитов до интеллектуалов. Такой диапазон формирует в человеке автономность.

- Зачем же тогда пошел в институт? В наших вузах," по-моему, не больно-то формируют личность...

- Так уж у нас принято - иметь высшее образование, - с легкой иронией отвечает за Диму Викентьев.

- А что, если твоим ребятам после школы прямо на завод- в консультанты? Потянули бы?

- Любой школьник 8-10-х классов, пройдя через ТРИЗ, мог бы консультировать производственные задачи цеха, участка, - не колеблясь, заявляет Викентьев. - Была бы моя воля, я бы их всех посылал на такую практику - пусть помогают. Да еще платил бы рублей по 300! Но до этого пока далеко - еще не та социальная ситуация, не тот уровень мышления и доверия. Даже ведущие "тризовцы" большинство важнейших для страны проблем пока что решают на бумаге.

- Ну, а если по-другому? - рассуждаю я. - Окончил школу, прошел ТРИЗ - и на завод рабочим. Только делай на своем рабочем месте, что хочешь.

- Вы уж совсем в фантастику заноситесь, - останавливает меня Гоша Соколов. - Тогда уж надо вводить ТРИЗ в курс обучения каждого рабочего.

- Дерзкая, но хорошая идея, - говорит Викентьев. - Только учить качественно. Вон, на Украине, ввели ТРИЗ в некоторых вузах - и не пошло. Потому что давать эту теорию должны не только умеющие решать задачки, но люди, исповедующие творчество. А преподаватели вузов... Доверить им сегодня ТРИЗ - все равно, что сказать человеку: завтра читаешь на китайском языке...

Все ведущие "тризовцы" шли в глубину теории Альтшуллера через триаду: ученик-учитель-исследователь. Игорь Викентьев прошел этот путь быстрее других. Между тем к своему возрасту Христа он отдал ТРИЗ уже 13 лет жизни. Однако считает, что, при известных условиях, дети могли бы подняться по ступеням этой "триады" еще в школьном возрасте. Такие люди уже в юности будут свободны от стереотипов и штампов, которыми забито человеческое мышление.

Как-то в журнале "Костер" он дал школьникам задание: придумать новую мысль. И получил тысячи беспомощных ответов.

- Наверное, это очень трудно - придумать свежую идею? - говорю я.

- Нет, не трудно, - считает Викентьев. - Но детское воображение сковано массовым сознанием, которое насаждается "мультиками", видеобоевиками, рок-группами... В чем отличие ребят, которые встали на путь, ведущий к "исследователю"? В том хотя бы, что такие вещи, как телевизор, становятся для них всего лишь копиями реальности. И они предпочитают саму реальность.

- В своей теории развития творческой личности Генрих Альтшуллер предлагает, как один из приемов, встречу ребенка с чудом. Что ты на это скажешь?

- Такие "встречи" желательны, хотя... В наши времена о них можно только мечтать. Жизненнее, но и труднее другой путь: медленное восхождение к ощущению себя личностью.

...Я уезжаю. На следующем занятии кружка, где меня уже не будет, Юля Калинина прочтет свой доклад о детских самоубийствах.

Это, наверное, и трудно, и тяжело. Трудно, потому что Юля еще не знает, что такое смерть. Тяжело, потому что почти невозможно даже представить, как убивает себя твой сверстник. И я невольно размышляю: не слишком ли дорогую цену платят ученики Викентьева за то, чтобы ощущать себя личностью...

- Жизнь в стране меняется не по дням, а по часам, - говорит Игорь Викентьев. - Каждый час готовит молодым испытания, которым надо противостоять. И я хочу дать им шанс: не только выжить, но и победить.