ВОЗВРАЩЕНИЕ

Все люди рождаются свободными и равными в правах. Они наделены разумом и должны поступать в отношении друг друга в духе братства.

Всеобщая декларация прав человека ООН. Статья I

В 1988 году в Москве в Институте книги социологи провели исследование «Книга в современном обществе». В ходе исследования был предложен термин «новая литература» для обозначения произведений, возвращающихся к нам в последние годы. Гроссман и Галич, Гумилев и Набоков, Замятин и Платонов, Аксенов, Владимов, Войнович... Десятки авторов умерших и ныне здравствующих, чьи книги кардинально меняют нынешнюю культурную ситуацию, перестраивают систему культурных ценностей. Но, быть может, главная заслуга «новой литературы» в том, что она помогает читателю излечиться от нравственной слепоты, помогает понять: высшее благо па свете – свобода. Только благодаря свободе от догм, от духовного рабства может развиваться человек, а «свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» («Коммунистический манифест»). Восстанавливается связь времен. Возрождается целостность литературного процесса, который бюрократия от культуры пыталась представить в виде некоего «утвержденного наверху» списка обязательного чтения.

Александр Мирер принадлежит к поколению «шестидесятников» – тех советских фантастов, которые получили известность в 60-е годы. В то время вокруг редакции фантастики издательства «Молодая гвардия», возглавлявшейся С. Жемайтисом, объединились лучшие силы советской научно-фантастической литературы: И. Ефремов, И. Варшавский, Е. Войскунский, И. Лукодьянов, Д. Биленкин, А. Громова, Г. Гуревич, А. Днепров, К. Булычев, Е. Емцев, Е. Парнов, А. Поле – щук, В. Савченко, С. Снегов, А. и Б. Стругацкие. Сюда же входил и А. Мирер.

Хрущевская «оттепель» дала мощный импульс развитию советской НФ (разумеется, этому способствовали и успехи в освоении космоса). Но надежды на обновление общества быстро угасли. Торможение духовной жизни, начавшееся во второй половине 60-х годов с процесса А. Синявского и Ю. Даниэля, проявилось и в фантастике – разгромно-проработочными статьями.

Параллельно начавшемуся наступлению на тех фантастов, чья бескомпромиссная гражданская позиция была «неугодна» брежневским идеологам, шел и другой процесс, не менее губительный для советской фантастики. В обстановке коррупции и холопства сформировалась группа литераторов совсем иных идейно-художественных ориентаций. Быстро уловив, куда дует ветер, эти авторы начали поставлять на книж – ный рынок низкосортную псевдофантастику. Редакция С. Жемайтиса была разогнана, место высококомпетентных специалистов, стремившихся делать литературу, заняли приспособленцы и конъюнктурщики.

Правда, это было позже, в 70-е (повесть «У меня девять жизней» увидела свет в 1969 году в журнале «Знание – сила»), но опасность общественных тенденций писатель различал уже тогда.

Произведению А. Мирера присуща узнаваемость жизненных конфликтов. К сожалению, фантастика этого тонкого аналитика, глубоко философского прозаика знакома читателям мало. После романа «Дом скитальцев» (1974) Мирер практически отошел от художественной прозы, стал заниматься литературоведением (его перу принадлежат две книги о Булгакове, вышедшие на Западе и получившие международное признание, но до сих пор не опубликованные у нас), а сейчас его НФ книги – библиографическая редкость. Уход в своего рода внутреннюю иммиграцию, отказ от участия в окололитературных играх, которые в годы брежневщины подменяли собой литературу, отстаивание чести и правды творчества отказом от него в бесчестных обстоятельствах – согласитесь, далеко не каждый пишущий выберет такую творческую судьбу.

На первый взгляд, повесть «У меня девять жизней» построена по классическому образцу фантастических путешествий – герои в результате нуль-транспортировки попадают в параллельный с Землей мир, где царит биологическая цивилизация. Казалось бы, обитатели этого мира живут в счастливом руссоистском единении с природой, в состоянии динамического равновесия находятся люди, животные и растения. Но в действительности жизнь общества полностью подчинена белковым компьютерам – Наранам. Нараны жестко регламентируют все стороны существования этой социальной структуры, а само равновесие исключает появление нового, приводит к прекращению развития, а потому к застою.

Система, замкнутая самое на себя и существующая лишь для себя, превращающая людей в покорных «винтиков», готовых беспрекословно выполнить любой приказ Великих Наран, – как это все знакомо нагл... Примечательно, что окончание повести печаталось в июльском номе – ре «Знание – сила» за 1969 год, а в сентябре секретариат правления СП РСФСР дружно утвердил исключение Солженицына из членов Союза писателей СССР...

Повесть эта актуальна и сегодня, через двадцать лет после ее первой публикации. И не только потому, что предупреждает нас, сколь опасен отход от правды. Но и потому, что помогает нам бороться за правду. «У меня девять жизней, у тебя только одна. Думай!» – эта надпись на плакате из повести Мирера перекликается с известными словами Стругацких: «Думать – не развлечение, а обязанность». Ибо только через интеллектуальное усилие, работу духа человек становится человеком. Если же погрузиться в сладостную дрему, недумание, отдавшись на волю тех, кто ложью обрел власть вершить судьбы других людей, то... Мы слишком хорошо знаем, что рождает сон разума в экономике, политике, культуре...

Процесс демократизации затрагивает все стороны жизни нашего общества, повышает социальную активность людей. Показательное подтверждение этого – издание настоящей книги, которое осуществлено по инициативе и при деятельном участии клуба любителей фантастики «Стажеры» города Краснодара.

В. Гопман.