ВЛ. ГАКОВ В ГОСТЯХ У КЛФ МГУ

Гаков: [Клуб, организованный мной] не был первым клубом. Я его реанимировал, придя на физфак МГУ в 1968 году, после того, как там спокойно был и исчез предшествующий клуб. Его возглавлял такой Алексей Левин, ныне он кандидат философских наук... (лакуна 3 сек) [надпись от руки: "Суть в том, что А. Левин сейчас живет в США" - YZ] ... будет попросить его о его клубе рассказать.

Вл. Гаков в КЛФ МГУ. 04.11.88.

Вопрос: А его клуб примерно с какого времени был?

Гаков: Где-то конец шестидесятых годов. Я в 1966-1968 году был соответственно в восьмом-десятом классе, и я тогда уже о них знал, и к ним туда ходил в МГУ, собираясь в МГУ поступать. У них вообще был... (лакуна 4 сек) ... аудиторию, знаете, объявления где-нибудь в зоне "Б" или "В" [надпись от руки: "Общежития МГУ" - YZ]: "Выступают Стругацкие", а это 60-е годы - концовка, и, естественно, тут никогда не было проблемы с присутствием населения. Но сам клуб - это было три человека, которые в свое удовольствие просто собирали разных интересных людей. Вот они провели эту знаменитую первую анкету, и я тогда ещё был её общественным распространителем среди школьников - меня тогда как молодежь в то время привлекли. Когда я пришел на физфак МГУ, этого клуба уже не было, по причине вполне прозаической. Думаю, что это судьба, как ни печально это будет услышать, всех университетских и институтских клубов. Просто вот эти трое энтузиастов, которые были, окончили ВУЗ, разъехались по всей стране, занялись своими делами и всё. Смены они, так сказать, не оставили.

Первый курс я пытался делать это ещё вяло. Вы понимаете, что такое первый курс. Не до этого. Но осенью 1969 года в Москву приезжал Лем, и тогда Леша Левин меня попросил: "Пригласил бы ты его в МГУ..." И я нашел профессора Брагинского, если кто на физфаке...

Возглас с места: О-о-о! Это мой научный руководитель!

Гаков: Да... Только не напоминайте ему о том, а то он еще испугается вас, что вы опять его вовлекаете в эти дела... В общем, он был друг Лема и он взял это дело на себя без всякого клуба и мы организовали приезд Лема - приход его на физфак в Центральную физическую аудиторию. Набилось там народу 600 - 700 человек, то есть сидели уже на ступеньках. Кто знает, может себе представить - там было душно от людей, Лем рассказал - повещал, а потом меня, как активиста-энтузиаста, всё это организовавшего, завели вместе с ним в лабораторию Владимира Борисовича и мы там, значит, в то еще далекое доуказное время пили коньяк из мензурок и, значит, кофеек там варили на всяких этих установках каких-то... Я сам был теоретиком, поэтому я ничего не понимаю, что там работало. Вот...

После этого естественным образом возникла идея, почему бы не возродить клуб опять в МГУ. Он возродился на базе физфака, и, в общем, хотя назывался "МГУ", фактически это был наш, физфаковский клуб. Были очень какие-то противодействия этому, но такие, знаете... Вялость местного комсомольского начальства, "да кто это", "зачем это", "да кто на себя ответственность возьмет из-за вас"... Ну, в общем, так мы как-то год тыкались, тыкались, тыкались и всё-таки восстановили клуб. Ну, клуб, это не то, что нынешний клуб. Ну вот, представьте, это был 1970 там, 1971, 1972 - в общем, печальные годы. Даже когда я уже поступил на физфак, МГУ как центр культуры уже загнивал довольно сильно. Правда, я не знаю, процесс сейчас продолжается или куда-нибудь повернулся но... (лакуна 5 сек) ... я от легендарного времени, когда не только фантастика, но и поэзия, и физфаковские песни... (лакуна 2 сек) ... и когда я пришел, всё это было уже в далеком легендарном прошлом, я уже застал совсем другой МГУ. И всё... Бытие определяет сознание... (лакуна 2 сек) ...Тем не менее, клуб воссоздали (лакуна 5 сек)

Деятельность клуба сводилась в основном просто к призыву интересных всяких людей, никакая больше социальная деятельность нам не удалась, но я повторяю - время было не для такой самодеятельности. Но люди к нам приходили разные интересные. Там были и Стругацкие, и Биленкин, и Ревич, и все, кого мы могли затащить. Собирались обычно в зоне "Б", там приятно диваны мягкие, неформальная обстановка...

Вопрос: В гостиной да?..

Гаков: Да, в гостиной. А когда, естественно, я ушел из МГУ то выяснилась та же самая печальная судьба - не знаю, может быть, сейчас тенденция изменилась - КЛФ, что это есть несколько человек, которые всё сами и тянут, а остальные - ну в лучшем случае приходят, интересуются и очень это дело поддерживают - в душе. То есть, когда мы ушли, как я понял, так опять всё и заглохло до рассвета.

Потом были вообще совершенно темные годы, непонятные и, по-моему, не только не до КЛФ было в стране, но и вообще до фантастики. А потом в 1981 году к тому времени как-то окреп Саша Лукашин в Перми, Володя Борисов в Абакане - какие-то вот люди такие появились - в основном на периферии. Как я потом выяснил, как-то там медленнее доходили всякие начальственные указания из Москвы. И вообще - на периферии, в глуши клубы любителей фантастики оказывались чуть ли не единственным средством, борьбы с поголовным стопроцентным пьянством и алкоголизмом. То есть, вопрос ставился так - либо молодежи идти в подворотни, либо им здесь... А здесь, по крайней мере, они хоть явной антисоветчиной не занимаются.

И так мы все это почувствовали, началась переписка, как-то они и нас нашли, и мы их с другой стороны нашли, и в 1981 г. съездил я в Пермь. Знаете, там было некое собрание-совещание стихийно организованное. Но, все-таки, знаете, 1981 год - это еще не 1985 год, это пик такого уже... э-э... постзастойного периода. Поэтому мы сначала очень бурно начали, связались с обществом книголюбов, создали даже некую централизованную структуру, а потом - многие из вас знают - в 1983 году большими столовыми ложками за это всё похлебали. Потому, что это был, конечно, разгром мощный. Я сейчас об этом с некоторой иронией вспоминаю, потому, что на фоне всего другого, что творилось, это была чепуха. Но поскольку другое было абстрактно с кем-то, а это было лично с нами, поэтому на своей шкуре всё впитываешь быстрее. Ну, вот и всё, пожалуй о нашем житье-бытье в том клубе.

То есть, понимаете, на фоне нынешних, даже самых слабых клубов, всё это была совершенно зачаточная деятельность на уровне детского сада. В то время для нас это было близко уже просто к вызову обществу и какой-то социальной деятельности. Ситуация была принципиально отлична от нынешней, потому что в то время практически вообще исчезли книги - как такой... материальный феномен. То есть мы книги доставали где угодно, но купить книгу в магазине было вообще на уровне какой-то нелепости сказанной. И клуб любителей фантастики объединял людей, которые фантастику любили, какими-то невероятными усилиями где-то раздобывались книжки и их читали, а уже на клуб приходили поспрошать всяких великих людей, которых тогда звали, о том, что осталось за обложками книг.

То есть в наше время не было ситуации, чтобы приходил, скажем, Стругацкий и что-то вещал. Ему просто не давали этим заниматься, его забрасывали тысячью вопросов, свидетельствующих о том, что все, что он написал - это уже известно задом-наперед, вразбивку с любого абзаца и так далее. А его уже спрашивали о чем-то, что за этим, что он думал, что он пишет, как он оценивает такой-то эпизод сюжета и Стругацкий иногда так вот при мне обомлевал, как его хорошо знают. В ситуациях поздних, когда я бывал на разных выступлениях не как фэн, а как, так сказать, профессионал, то есть я уже сидел "с этой стороны", выступал, меня поражал - это я имею в виду конец семидесятых годов, начало восьмидесятых - меня тут жутко просто убивало полное незнание аудитории, даже тех, кто пришел послушать специально о научной фантастике, видимо любители, но, в общем, самой научной фантастики. То есть публика слушала очень внимательно, всем всё нравилось, готовы были поверить во что угодно, что бы я им не сказал. Я бы мог нести полную околесицу - это было бы проглочено с тем же самым вниманием и это, конечно, как всякого выступающего, пугало потому, что я понимал, что я им сейчас тут рассказываю от начала до конца и могу просто взять и начать перечитывать произведение, и они будут очень внимательно и очень благотворно меня слушать. То есть, совсем другая аудитория была. Видимо, к тому времени книжный бум окончательно дал себя знать, и на том этапе даже те, что приходили специально на писателя-фантаста или на критика или вообще послушать о фантастике, приходили вообще с каким-то минимальным уровнем знаний о предмете. С одной стороны, может быть, это хорошо, потому, что слушали... Абсолютно не нужно было ни готовиться, ни напрягаться, просто всё съедали. Но с другой стороны меня как-то это удручало, потому что я совершенно не видел той аудитории, какой были мы в тот присной памяти застойный период.

Сейчас, как я понимаю, особенно после этого вот всплеска клубного движения в начале восьмидесятых клубы - это уже так сказать, уже - надеюсь - люди знающие, всё знающие детально, досконально, до точной даты пятнадцатого романа Саймака с конца начиная, причем ни секунды не задумаются и точно скажут, и так далее... Вот... Но и время немножко изменилось, почему у меня по-прежнему остается некий пессимизм насчет всего этого клубного движения. Потому что, понимаете, вообще мало было чего еще в наше время. То есть, альтернативой было спиваться или уходить абсолютно в свою работу, профессию и уже ни о чем не думать, ни о чем не заботиться. Для нас, конечно же, фантастика была прежде всего социальной деятельностью какой-то, или квазисоциальной, и мы в ней искали то, что любой из нас сейчас может прочитать в газетах, в праздничных передовых. В то время читать это было нельзя, поэтому мы это вычитывали в фантастике. То есть, мы читали "Обитаемый остров" и про себя делали вывод, как Стругацкие относятся к системе идеологии, пропаганды и так далее... А так же к вероятности военной хунты отнюдь не на далекой планете. Мы читали, там, скажем, "Сторож брату моему" и про себя осмысляли комментарий Владимира Михайлова к событиям в Чехословакии. И практически всё вот так читалось. Даже вне зависимости от того, писали ли авторы, имея что-то ввиду или нет, но такая была потребность у молодежи, у думающей - я надеюсь нескромно - молодежи чего-то еще сверх газет узнавать у умных людей. Сейчас эта функция фантастики, по-моему, просто исчезла, потому, что я не представляю себе, о чем еще нужно писать в фантастике, чтобы это нельзя было написать просто в виде публицистической статьи, причем с именами, с цифрами, с фактами - пожалуйста! Кто не читал, почитайте в "Неве" статью Чаликовой об этом парнишке, который из архивов стал собирать для себя картотеку жертв репрессий. Статья Чаликовой стоит того, чтобы потратить на нее время может быть, вместо очередного научно-фантастического романа, поверьте мне. Там просто с цифрами, с фактами, с оценками конкретно жертв, таких жертв конкретного периода, там, коллективизации, голода, сколько людей расстреляно, и прочее, прочее... (лакуна 5 сек) ... радужных фантазий не могли. Вообще, сказал бы мне кто-нибудь лет пять назад, что у нас будет выходить Оруэлл, Замятин и тем более Артур Кестлер я бы сказал... не знаю, не знаю... только в таком сладком сне... это может присниться. И ничего, мир не перевернулся... И дальше поехал. Честно признаюсь, меня это немножко так... охладило, потому что, в общем, когда еще в то время - а это было еще до 1985 года - люди действительно погружались в фантастику (лакуна) ... Роджера Желязного... (лакуна) фэнтези или полуфэнтези (лакуна)... они обожали Нортона, они обожали то, что мы презирали не потому, что плохо написано или плохая литература, но потому, что мы считали, что "разве можно на это тратить время", нам, там, подавай социальное, нам подавай антиутопии, Стругацких и прочее. А когда я понял, что огромная масса фэнов действительно именно... Они в этом смысле такие же фэны, как американские фэны, к которым я в этом году... (лакуна) Им нравится так отдыхать, им нравится так отдыхать в мире своих любимых героев, а часто еще и в карнавальных костюмах этих героев, причем это не на карнавалах, а просто вот в повседневной жизни. Нравится носить, нравится драться на этих мечах... Так вот они проводят свое свободное время, кто им может запретить? Всё, кроме работы... Мы, конечно, ко всему этому относились для них - занудно серьезно. То есть мы пытались чего-то такое... вот... в обществе... поворочать... Вот, собственно, и всё... Если что-то еще более конкретное про наш клуб...

То есть думаю, что наш клуб был, остался в памяти народной - если остался - и, наверное, выполнил какую-то свою социальную функцию, то есть людей сблизил каких-то. Но, в общем, его история и закрыла, потому, что в то время он был для того времени и сейчас такой клуб переносить в наше время бессмысленно. А что являет собой ваш клуб, это я не знаю, это, может быть, вы мне расскажете...

Вопрос: Ваш клуб... Я так понял, что это была такая, чисто самодеятельная организация?

Гаков: Абсолютно!

Вопрос: Без всякой связи с официальными инстанциями?

Гаков: Ну, при комитете комсомола физфака... Мы не нелегалы были (лакуна 13 сек). Конечно, мечтать мы не могли о каких-то там бюллетенях, и тем более, там, совещаниях, каких-то там съездах. Это были семидесятые годы. В то время это было как-то где-то запредельно...

Вопрос: А что было в семидесятые?

Вопрос: Да, поподробнее...

Вопрос: Мы знаем, что в общем такое было, а что было...

Гаков: Ну что... ну что... Развернулась бурная деятельность - для тех времен действительно бурная. Я считаю, что она утрет нос какому-нибудь другому движению типа рок-музыки потому, что, так сказать, те были - прямо сказать - неидеологичны, хотя у них, я знаю, и тексты песен вызывали какие-то возражения и прочее... Но, в общем, это была музыка, а мы занимались, так сказать, впрямую социальной деятельностью. Там, какие-то планы были, как противостоять Госкомиздату, который держит народ на голодном пайке, как клубы могут читающих, активных читателей фантастики с этого пайка переводить на нормальный рацион. То есть мы фактически подводили мину - как они потом нас пугали - под Госкомиздат. Во-вторых, мы настаивали, что это общественное движение не только молодежи, и для этого нужно, чтобы были какие-то съезда, конференции, чтобы была структура по стране, чтобы можно было обмениваться информацией, какой-то общий Совет. За что я, например, заслужил лично советского Леха Валенсы. Сейчас этим могу гордиться, в то время мне было не до гордости. То есть нас перепугали, что пришли вот, так сказать, советскую власть подрывать, как минимум. Вот... Дальше: сначала нас очень полюбило общество книголюбов, но потом, когда председатель общества Егор Исаев узнал, что председателем клуба предполагается Аркадий Стругацкий, и узнал, что отчество его Натанович, он вспылил и сказал, что "не знаю, там, про эту вашу фантастику, но вот "Натановича" Стругацкого под моим руководством не будет". Так что вот этот еще аспект был, очень популярный в то время, который мог любое движение загубить. Хотя у нас там интернационал был полный, никакой национальной окраски наш клуб - не только московский - но и вообще никакие клубы не имели. В-четвертых - в то время очень сильная вышла драка не на клубном уровне, а на уровне профессиональном, с "Молодой гвардией", с фантастикой, которую она олицетворяет. И поскольку не было практически никакой возможности с ними бороться, то клубы лично я прагматически рассматривал как некоторую опору потому, что это общественное мнение. Худо-бедно, в то время опросов общественного мнения не проводили, никому в голову не приходили такие мудрые мысли, как спросить читателей чего они хотят читать, считалось, что это есть дядя в Госкомиздате, который и думает, чего вам читать - а тут все-таки какая-то попытка общественного мнения, противодействовать. Ну, хотя бы, какие-то опросы по клубам, что Казанцева меньше любят, Стругацких - больше. Нам этого вот так (показывает, как) хватало, уже хоть на что-то можно было опираться... в статьях, выступлениях. "Молодая гвардия" восприняла, конечно, это в то время серьезно, как вызов, как серьезную опасность. От нее и пошли соответствующие бумаги наверха, которые всё это описали в терминах польских событий. В то время дули не только на воду, но и на воздух... Поэтому перепугались и шарахнули.

Причем шарахнули так, что создали бешенную рекламу, потому, что, знаете, не так много всяких неформальных молодежных объединений удостоены были решений на уровне Секретариата ЦК партии. То есть, это в общем честь невероятная. Вообще, представить себе, что так это все серьезно восприняли, ну, просто, и смех, и грех. То есть, ибо пойти, да объяснять, что мы, конечно, польщены таким доверием и уважением... Ну, в общем, на этот уровень подняли. Ну, а после этого, вы понимаете, все остальные инстанции просто в панике отказывались, закрывали, там были всякие неприятности, на периферии особенно... Вы понимаете, в Москве чего-то сделают, а там на всякий случай решают отрапортовать о повсеместном вырезании клубов любителей фантастики в области. Если даже их там не было, требовалось найти. Ну, аналогии-то понятны. То есть был вал по охваченным и взятым под мудрый контроль клубам... Причем часто даже несуществующие клубы брались... А кто не брал, то их критиковали: "а у вас почему? У вас ведь наверняка же где-то есть! Значит, вы не контролируете ситуацию!" Я знаю, что, например, многие клубы были созданы под шумок этого охвата и идейного руководства клубами любителей фантастики. Их не было, но их вот создали - у нас все нормально, он легальный, ребята проверенные, и все под нашим руководством и под контролем. Ну вот... Дальше вы понимаете, дальше был 1983 год, год инерции просто вообще в стране, это катилось по стране как-то вяло. Ну, потом 1984, 1985 - пошли году уже всевозможных событий. Какое-то время, я подозреваю, просто никому не было до этого, потому что ну... вы понимаете... не до клубов любителей фантастики было. Ну, а потом, понимаете, когда вот всё это хлынуло, то тут так получилось, что действительность немножко обогнала клубы, потому, что клубы оказались отнюдь не чем-то страшным или даже интригующим и вообще экзотическим. Их просто всех создали и разрешили и всё - это де-факто отменили просто потому, что тут проблем хватало уже с другими. И это оказалось даже... ну... респектабельной и очень такой... благопристойной деятельностью. Ну, вот...

Ну, вы фантастику читаете, вы знаете, что печатает "Молодая гвардия", что печатает товарищ Казанцев.

А всё то же самое проецировалось на клубы, потому, что "Молодая гвардия" пыталась сначала их под себя... Василий Захарченко... Да, к сожалению, как сейчас пытаются, и, в общем, не могу отказать им в логике и последовательности.

И, в общем, на клубы это все свалилось как лавина. То есть, не было клубов молодогвардейских, условно говоря. В общем-то фэны, как люди бескорыстные, т.е. любители в чисто таком смысле слова, то есть они не получают денег за предмет своих увлечений, в отличие от писателей, которые, как раз, профессионалы... Фэны естественно и не могут - за исключением какого-нибудь очень специфического клуба любителей фантастики, типа... я не знаю... какой-нибудь научно-фантастический филиал "Памяти"...

(Смех в аудитории)

Гаков: Ну, может, такой и существует... У нас страна большая, народу много, наверное даже, и есть такие любители фантастики... Но, в общем-то они, по идее, тянутся к лучшей литературе, которую им более интересно читать. А поскольку "Молодая гвардия", конечно, существует... не это её главный козырь - лучшая литература, то писателей она могла покупать -потому, что ясно, что писатели - это народ... в общем, который получает деньги за свою продукцию, им нужно печататься. И многие из писателей делают какие-то нравственные, моральные выборы. В общем, их можно понять, они - не любители. А вот клубы любителей фантастики таким вот образом как-то прибрать к рукам не удалось и это тоже по-своему естественно, эта масса была не по зубам Захарченко - так вот её взять и быстро купить. Ну, и тогда не смогши купить, пытались раздавить. Сейчас ситуация прямо противоположная. Сейчас времена другие, раздавить просто уже не удастся - и я посмотрел бы на того, кто это попробует сделать - ну, значит, если не могут раздавить, пытаются купить. То есть, понимаете, все диалектически. Там тоже тактики есть и стратеги... А то, что это большая покупка, откровенная и стопроцентная, у меня другого мнения быть не может.

Я свою точку зрения никому не навязываю. У меня были беседы с моими друзьями пишущими, которые рыдали, рвали на себе тельняшки, что, там, печататься надо, что пусть мы с хорошими произведениями, раз нас тем более не ограничивают в идеях выступим там, чем мы будем в молчании. Ну, что тут ответить... Это личный выбор каждого человека. Тут навязывать точку зрения я не могу. Но у меня была точка зрения всегда - не сотрудничать с оккупантами. Ни под каким видом. Потому что проще замараться, чем... Или надо быть неизвестным оккупантам человеком, как вот сидели наши герои невидимого фронта в управах, знаете... и наводили партизан на ихние составы. Вот... Но это, как говорится, не для меня, не для круга людей, которых я знаю уже невозможно, потому, что реноме наше давно установилось (посмеивается). В противном случае, значит, всякое сотрудничество даже при условии, что "мы вас ничем не ограничиваем, не надо писать фантастику а ля Щербаков или Медведев, пишите, что вы хотите" - всё равно возникает вопрос - а за что же мне тогда деньги платят?... Я по-американски...

Возглас с места: Большие деньги?

Гаков: Да... То есть за что меня собственно покупают? Что им, мой талант нужен? Скажем нескромно, я считаю, что я человек талантливый... Да нафиг он им нужен!.. Это странно... Может быть нужен - бывает так, что какому-то общественному движению, которое себя скомпрометировало и не очень красиво смотрится нужен человек, часто прикрытие, нужна вывеска. И там часто бывают очень нужны хорошие, благородные, порядочные имена. И эти имена очень сильно играют. И даже идут на то, чтобы "черт с ними, пусть пишут то, что хотят писать. Важнее сам факт, что с нами, скажем, сотрудничают такие-то такие-то писатели". Это людей уже как-то смущает, и думают - а чего же, ну раз такие-то сотрудничают, чего же я буду выламываться...

Вопрос: Альтернатива "Молодой гвардии"?

Гаков отвечает в том смысле, что не понимает вопроса, "Молодая гвардия" или что?" Или что угодно...

Сейчас можно печататься молодым авторам, не говоря уже о корифеях, где угодно.

В определенный период, скажем 1975-83 ну, можно там рамки сузить, можно расширить... Действительно было кошмарно. Ну, я выбрал себе такую форму, что я не зависел от "Молодой гвардии" т.е. я нашел себе каких-то издателей... Хотя, надо сказать, я старался, это тоже работа и это тоже некая деятельность, если не самая приятная, то необходимая. Но многие мои приятели, друзья и одногодки, кто писал прозу фантастическуо, им действительно некуда было деваться. А "Молодая гвардия", конечно, соблазняла возможностью быстро сделать книжку, стать членом Союза Писателей. Но, знаете, тут всегда возникает вопрос - ну, конечно, член Союза Писателей хорошо, но какой ценой? И у маня всегда возникает философское размышление - останешься ли ты хорошим писателей, связавшись... мягко сказать... с нехорошими издателями?..

Исключения бывают, так, что умудрялись... Но как выбор, я считаю, что лучше себя блюсти... Но многие считают по-другому что главное - напечататься, что, если мое великое слово неважно под какой обложкой выйдет, то этого достаточно. Ну, у меня на моем скромном опыте, наверное, с десяток писателей, которые погубили себя окончательно, связавшись с "Молодой гвардией". Они...

Вопрос: А кто?..

Гаков: Я не хочу называть фамилий, естественно... Они печатаются, они вошли в обойму, но их читать не хочется... Себе они жизнь ввели как-то в норму некую, но, в отличие от абсолютных бездарей они подавали какие-то надежды, и мне их жалко. Потому, что, конечно, безусловно, купились...

То есть они поняли, что лучше проходит в "Молодой гвардии", что надежнее даст им следующую книжку в какую-то обойму последовательности, и так далее.

Поэтому альтернативы в плане конкретного издательства я вам назвать не могу. Хотя, по-моему, сейчас только ленивый человек не издаст свою фантастику... Ну, побегать надо...

Далее разговор идет об издательстве Полиграфического института. Гаков говорит, что это не кооперативное, а "прецедентное" издательство, насчет которого "дальше будем посмотреть". Они не делают из этого бизнес, и не вольны издавать книги любым тиражом, это как практика для будущих полиграфистов. Гаков не понимает вообще, зачем нужно сейчас кооперативное издательство, тогда как сейчас всё, что угодно можно издать через государственные издательства.

Создать кооператив сейчас нет проблем. Сейчас в Москве 5000 кооперативов, из них действенны 2000. Остальные 3000 никому не известны. Подождем, когда что-то начнет воплощаться в книжки.

После "1984" Оруэлла я не знаю, что наши молодые писатели фантасты могут сказать более страшного чем сказал Замятин, Оруэлл и так далее. Другой вопрос, что, может быть, их не берут не потому, что они такие уж из себя... непростые левые... прогрессивные... ниспровергающие... а потому, что литературного уровня.. не хватает, а амбиции большие...

Возглас с места: Конечно, если поставить рядом Оруэлла и кого-нибудь из Малеевского семинара, то издатель, конечно, возьмет Оруэлла...

Гаков: Вот! Тогда возникает вопрос, что нужно какое-нибудь специфическое издательство для молодой нашей фантастики, конечно же, уже со скидкой...

Смешок с места, возглас: "Молодой гвардии"!..

Гаков: Это традиционный ход мышления, вы зря смеетесь... Традиционно молодежному издательству. Это не наша беда и не наша вина, что это "Молодая гвардия". Но есть журнал "Юность", который значительно омолодился...

То, что рано или поздно всё опубликуют, в этом я уверен! Проблемы молодых писателей - это проблемы их поколения, что они поздно проклюнулись, на десять-пятнадцать лет застряли. Но нельзя сказать, что сейчас кто-то или что-то закрывает печатанье фантастики. А в наше время закрывали. Сейчас этого нет. Сейчас то, что мы спокойно называем словом "антисоветчина", можно печатать - и еще будут кобениться издатели, "а достаточно ли это интересно", "достаточно ли остро?". Поэтому сейчас, когда говорят "куда же нам деваться?" не знаю, куда им деваться. Но, по крайней мере, мне это смешно слышать по сравнению с нашим временем, когда действительно некуда было деваться. Вот тогда действительно была ситуация, когда или ты печатаешься, или ты затухаешь лет на десять. Что для любого пишущего человека трагично. Сколько мы потеряли прозаиков, которых сейчас только в городе Нью-Йорке можно встретить. А многих уже и не встретишь... А мы их как классиков сейчас... Возвращаем страницы...