ЗА КРУГЛЫМ СТОЛОМ ФАНТАСТЫ

620219, г. СВЕРДЛОВСК, ГСП-353
ул. 8 МАРТА, 8, тел. 51-55-26
25 октября 1978 г.

АНКЕТА

1. Когда и почему Вы обратились к фантастике? Было ли опубликовано Ваше самое-самое первое НФ-произведение?
2. Ставите ли Вы целью своей работы в фантастике изображение будущего и его проблемы? Или всецело озабочено при этом насущными проблемами настоящего?
3. Высказывалось мнение о "кризисе" фантастики. Разделяете ли Вы эту точку зрения?
4. Каковы ныне, на Ваш взгляд, взаимоотношения фантастики и науки? Не исчерпала ли своих возможностей фантастика сугубо техническая?
5. Существуют ли, на Ваш взгляд, какие-либо ограничения, пределы фантазии, переступать которые не принято?
6. Фантастика - любимое чтение школьников - формирует из них неофитов в лагерь "физиков". А будущие "лирики"? Что даёт фантастика им?
7. Фантастика наших дней все больше сближается с "большой" литературой. Как Вы расцениваете это? Не растворится ли фантастика - в нефантастике?
8. Назовите наиболее интересные, на Ваш взгляд, произведения советской фантастики последних двух - трех лет.
9. Как Вы полагаете, на какую тему будет написан НФ бестселлер 2079 года?
10. Какая проблема (научная, социальная, нравственная) волнует Вас более всего? Над чем Вы сейчас работаете?
11. Что пожелали бы Вы журналу и его читателям?

Не скупитесь на мысли и улыбку, отвечая нам! Тем более, что не обязательно останавливаться на каждом вопросе.

* * *

Борис СТРУГАЦКИЙ

1. Фантастику любил с детства. В школьные годы читал и перечитывал все, что мог достать. Любимые писатели были: Уэллс, А. Беляев, Конан Дойль. В восьмом классе (1948 год) по литературе задали домашнее сочинение на абсолютно произвольную тему. Я написал фантастический рассказ, снабдив его соответствующими иллюстрациями. Это и было "самое-самое первое НФ произведение", которое мне удалось дописать до конца. Опубликовано оно не было - двумя годами позже я его сжег в припадке самокритики. Серьезно писать фантастику мы с братом начали а середине пятидесятых. По-моему, главной причиной была острая нехватка любимой литературы. (Помню, как в десятом классе переписывал от руки "Остров доктора Моро" - получить его в собственность не было никакой возможности.) Другая причина: очень уж серыми и скучными были немногие выходившие тогда НФ книги, писанные в рамках Теории Ближнего Прицела. Хотелось продемонстрировать кому-то (себе? друзьям?), что писать можно и нужно интереснее и живее.

2. Скажем так: более всего интересуют меня ростки будущего в сегодняшнем дне и наиболее живучие остатки сегодняшнего (и вчерашнего) дня в будущем.

3. Что называть кризисом? Вот если бы писатели-фантасты не могли писать по-новому, а читатели не желали бы читать то, что написано в прежней манере, - вот тогда я назвал бы ситуацию кризисной. Однако не наблюдается ни спада читательского интереса к фантастике, ни бегства из фантастики писателей-фантастов. Единственный спад, который заметен в фантастике последних лет, это спад издательской деятельности: меньше названий, меньше печатных листов, меньше новых имен. Если этот спад продолжится и далее, шансы на появление новых Ефремовых и Беляевых резко упадут, ведь всякий молодой писатель может совершенствоваться и расти только в том случае, если есть возможность печататься.

4. Взаимоотношения эти чрезвычайно сложны и могут служить предметом специального исследования. В самом же упрощенном виде эти взаимоотношения сводятся к обмену идеями. Поэтому, между прочим, и сугубо техническая фантастика не исчерпает своих возможностей до тех пор, пока не исчерпают себя техника и технология вообще.

5. Фантастика есть род литературы и управляется поэтому законами литературы, в не науки. То, что является невозможным с точки зрения науки, вполне допустимо в литературе. Ограничения и пределы фантазии устанавливаются поэтому лишь чувством меры и литературным вкусом автора.

6. Одна из главнейших функций фантастики - будить воображение читателя. Воображение же "есть качество необычайной важности", и нужно оно будущим "лирикам" никак не меньше, нежели будущим "физикам".

7. Растворился ли Уэллс-фантаст в Уэллсе-реалисте? А Чапек? А Воннегут? Не знаю. По-моему, нет. А если и да, то разве это плохо?

8. Я бы назвал, пожалуй, а первую очередь "Эффект Брума" Александра Житинского и "Змий" Александра Щербакова.