ГЛАВНОЕ ПРОБЛЕМАТИКА

ДМИТРИЙ Александрович, поскольку сегодня у нас дебют нового клуба, первый вопрос к Вам - о том, что же в фантастике вызывает такой интерес читателей, особенно молодежи. Мы знаем, что в Болгарии, например существуют уже клубы любителей фантастики - имени Стругацких и Ефремова, есть они и в нашей стране, в том числе при молодежных газетах...

Фантасты пишут о том, чего не было, нет и, очевидно, не будет в той форме, в какой они это изобразили. Кому, спрашивается, и зачем нужна такая литература?

Кратко можно дать такой ответ. Что вчера казалось невероятным, фантастическим, сегодня становится обыденным (атомная энергия, космоплавание, роботы и так далее). Мы как бы переходим - и все быстрее - из одного, прежде фантастического мира а другой. Возникает потребность, даже необходимость, духовно как-то обжить стремительно близящиеся дали неведомого, в чем-то заранее разобраться, что-то понять. В науке эта потребность породила прогностику. В литературе она направляет перо писателя-фантаста, а читателя побуждает в мгновение ока раскупать даже слабые произведения этого жанра.

И еще. Фантастика, как "научная", так и "ненаучная", активно развивает воображение. А воображение в наши дни, цитирую энциклопедию, "...становится одним из основных элементов сознания и деятельности человека". Такова самоценность любой фантастики, если, конечно, писатель не превратил себя к рупор антигуманных идей. Хорошая фантастика помимо этого обыкновенно несет мечту, делает ее зримой и притягательной. Так, именно фантазия Жюля Верна увлекла Циолковского идеями космических полетов; она же ощутимо повлияла на устремления Нансена, Маркони, Пиккара, многих других людей.

Поэтому возникновение клубов любителей фантастики глубоко закономерно. Это тоже следствие той потребности, о которой я говорил.

На мой взгляд, современная фантастика - явление, не имеющее какого-то одного истока, и поэтому не имеют смысла споры "от Жюль Верна" она или "от Уэллса" (а то и от Лукиана). Фантастика, мак мне кажется, была и есть явление структурно разнородное. И все-таки Вы лично - за "научную" фантастику или за "просто" фантастику? Как Вы оцениваете роль науки в современной НФ?

Фантастика, достаточно вспомнить "Одиссею" и "Фауста", всегда была заметной частью литературы. Изменилось только одно: наука стала для фантазии и мечты чем-то вроде направляющих рельс, поскольку она осуществляет то, что казалось невозможным. Таково ее скрытое влияние на эту часть литературного потока. Сам термин "научная фантастике" весьма условен. За письменным столом я менее всего думаю о таком разграничении. Наука повышает культуру мысли, усиливает ее зоркость, это мы берем, но дальше все развивается по законам литературы, а у них свои требования.

Из печати мы знаем, что на Западе наиболее сильная англо-американская фантастика прошла пик своего развития в 50-е годы. И в нашей научно-фантастической литературе после взлета 60-х годов наступила как бы передышка...

В американской фантастике была лишь кратковременная пауза, которая ныне сменилась бурным подъемом. В США сейчас ежегодно издается порядка тысячи книг фантастики - цифра рекордная! Конечно, много халтуры, немало реакционного, но на гребне этой волны возникают и очень интересные, высокохудожественные, прогрессивные произведения.

Успехи советской фантастики ярко выявились с ее выходом на мировой книжный рынок. При столь мощной конкуренции выход в Швеции первого сборника советской фантастики сразу сделал его бестселлером, он получил премию Жюля Верна. В США, куда советская фантастика, наконец, получила широкий доступ, она вызвала заметный общественный резонанс. "Оказывается есть какая-то другая мораль, другая нравственность, - с изумлением писал один американский критик. - И это не инопланетные модели из другой галактики, а откровения с другой половины земного шара". К сожалению, сокращение числа изданий существенно замедлило сейчас темпы развития нашей фантастики.

Два взаимосвязанных вопроса: какие темы кажутся Вам наиболее актуальными для НФ? И конкретно - о теме одного из Ваших рассказов, где Вы изобразили ту ситуацию в будущем, когда человеку приходится сдавать сложнейший экзамен для того, чтобы иметь ребенка. Не ведет ли подобное решение проблемы к подавлению личности? Ведь на Западе даже разработана уже и философская концепция такого будущего, где архаичными окажутся категории человеческой свободы и достоинства. Может быть, решение демографических проблем должно осуществляться не принуждением отдельной личности, а соответствующим формированием социальных условий и общественного мнения?

Уж не говоря о художественном решении, важнее тематики для меня проблематика. Вот рассказ "Последний экзамен". В нем я попытался заглянуть в завтрашний день и увидел в нем обученных педагогике родителей. Антигуманно ли такое, включая экзамены, требование и условие иметь ребенка? Лет сто назад никто не заставлял родителей отдавать детей а школу. Сейчас обязательно всеобщее среднее образование. Вывод? Если сегодня общество экзаменами требует от всех знание математики, то в чем же антигуманность подобных экзаменов по еще более важному для всех предмету? Педагогическая неграмотность родителей, увы, слишком дорого обходится обществу. Что гуманней - позволить невежеству калечить детей или не девать права таким родителям иметь ребенка вообще? Рассказ не закон, даже не предложение закона, возможно, моя точка зрения вообще неверна. Но, как видите, мы спорим не о теме рассказа, а о проблеме, которую он затронул. Завтрашней, но отчасти уже и сегодняшней.

Последний вопрос к Вам, Дмитрий Александрович, конечно же, традиционный: над чем Вы сейчас работаете?

Я сдал в издательство "Молодая гвардия" рукопись своей новой книги. Надеюсь, что она выйдет в 1979 году. А пока, чтобы не простаивать, пишу нефантастику.

Е. ПАНАСКО.