ЗАПИСКИ НАЧИНАЮЩЕГО ФЭНА

Как я уезжал в Питер

На вокзал приехал заранее, встал у платформы и стал ждать, когда кто-нибудь из знакомых появится в поле моего зрения. Мне сказали, что на Интерпресскон мы поедем в "ПВ", я то думал, что это значит - в плацкартном вагоне и немного беспокоился, как я смогу вписаться в незнакомое пока для меня общество. Оказалось, что я ошибаюсь, и "ПВ" - это вовсе не плацкартный вагон, а пьяный. Как это вагон может быть пьяным?! Странно...

Как я всё понял

Я всё понял! Когда нас рассадили по купе, ко мне подошёл невысокий приятный человек с лысиной и рыжеватой бородкой. Он спросил, есть ли у меня что-нибудь попить. Я сказал, что, к сожалению, не успел купить ни минералки, ни соку. Он сказал, что сок тут не при чём и ловко откупорил торчавшую из моей сумки бутылку водки, которая случайно оказалась в моем багаже. В это время другой хороший человек, сидящий напротив, разлил водку по стаканам и произнёс короткий, но емкий тост. Выпили. Так для меня начался Интерпресскон.

Как мы приехали в Питер

Поезд плавно причалил к перрону и всё вокруг завертелось. Толпы снующих туда-сюда людей, крики встречающих, громкие объявления по вокзалу, не дающие прохода таксисты... На привокзальной площади мы встретились с группой писателей и читателей, приехавших из других городов. Все стали обниматься, целоваться, хлопать по спинам и отбирать друг у друга пиво. Потом нас повели к автобусу. Долго вели. За это время большинство товарищей, не смотря на обилие сумок и баулов, успевало забегать в магазины за пивом, выпивать его и повторять ту же последовательность действий вновь. Наконец, пробравшись через спонтанно возникающие группы молодежи с флажками (то ли пионеров, то ли бойскаутов, Первое Мая, однако), произошла наша долгожданная встреча с автобусом... Моросил дождь, но настроение у всех было приподнятое. Женщины смотрели в окно, мужики продолжали пить пиво. Посреди дороги автобус остановился. Оказалось, что это традиционная для "стариков" конвента остановка у магазина "Вино". Народ побежал в магазин затариваться продуктами и выпивкой... Наконец, мы приехали на место, выбрались из автобуса и направились ко входу в дом отдыха "Буревестник". Встречали нас кто-то из организаторов и большой, высокий человек с фотоаппаратом, которого почему-то называли "Котёнком". Странно. Ну ладно уж "Медведем" или... Впрочем, какая разница. Главное, что я таки приехал в Питер, в Репино. Ошибиться было нельзя. Я попал именно туда, куда стремился. Из-за дверей доносился сильно картавящий голос, зовущий всех "на-на-на Интерпресскон". Этой песней нас встречал тринадцатый конвент ИПК. Так я понял, что попал.

Как я заселялся

Отстояв достаточно длинную очередь я получил бейджик. И мне объявили, в каком номере я буду жить ближайшие четыре дня. Так как я заранее проплатил одноместный номер повышенной комфортности и всё вроде складывалось удачно, то я в отличном расположении духа встал в следующую очередь, где выдавали ключи. Передо мной была одна женщина и я даже не мог представить, что ждать своего ключика мне придётся около получаса. А дело в том, что женщина хотела получить забронированный ею номер, но, так как номер отдали на день раньше другим постояльцам (ну что такого, да?), то администраторша за стойкой пыталась решить этот вопрос. Казалось бы, чего проще? Дать другой подобный номер и всё. Ан нет. Двадцать минут женщина за стойкой выясняла "кто виноват" и потом выговаривала виноватой стороне (её же сменщице) что она сделала не так и как она должна была поступить. Наконец, ключ был мною получен, и я потопал заселяться. Я не жалел о переплаченных мною двадцати баксах, так как за них, мне обещали улучшенную сантехнику в номере и цветной телевизор. Ну... телевизора и импортной сантехники в номере не оказалось, вместо этого там стояла вторая кровать. Видимо, вместо программы новостей, мне предлагалось смотреть на неё. Ну и ладно! Всё к лучшему. Больше номер - больше гостей поместится!

Как я вспоминал Жванецкого

Помните? "Лежать, ходить, сидеть, стоять невозможно. Организм любую позу отвергает. Конфликтует тело с организмом, не на кого рассчитывать". Тоже самое чувствовали многие из участников кона по утрам. Я знаю, я спрашивал. Мне казалось, что уж я то "как огурчик", но проходящий мимо меня мужчина, который впоследствие был идентифицирован моими спутниками как Байкалов остановился, долго смотрел на меня и, наконец, изрёк: "Ты выглядишь так, как я себя чувствую"...

"Будем ждать вспышек памяти или сведений со стороны". Ну, это мне не грозило. Ежедневно день у меня начинался с просмотра отснятых накануне фотографий (хорошо иметь цифровик!). По ним я восстанавливал последовательность событий, в которых я участвовал во второй половине предыдущего дня. Узнавал для себя много нового. Например, помню, что утром мы ходили на залив и я, издалека, фотографировал ныряющего в прорубь моржа. Морж громко фыркал и погружался в воду снова. Это был колоритный мужчина с шикарной шевелюрой. Да, это вам не субтильные юноши из киевского "Дозора". (Потом оказалось, что это был член оргкомитета "Интерпресса", некий Илья Корнев. Мы с ним познакомились и весело посидели за гитарой. Он очень неплохо исполнял бардовские песни). А фотографировал я издалека, потому что опасался идти вслед за ним по вспученым льдинам. Однако, пролистывая отснятые фотографии, с удивлением обнаружил, что вечером я весьма резво прыгаю по этим льдинам. Уж и не знаю, кто меня заснял, но это факт.

Как я ходил на обеды

На завтраки я почти не ходил, так как не успевал проснуться к этому времени, на ужины не ходил - так как находилось обычно более весёлое времяпрепровождение, а вот обеды я посещал. У дверей столовой частенько дежурил уже знакомый мне Илья Корнев, проверяя у входящих их бейджики, дабы не пускать посторонних. В шутку, один раз он хотел не пустить и меня. "Вася!", - крикнул он Василию Владимирскому, также члену оргкомитета конвента - "Не пускай его!". Ну, типа, шутка. Юмор. Правда, когда я подошёл к Корневу и грозя пальчиком пожурил: "А ты помнишь, дорогой, кто тебя вчера до номера дотащил?", Илья сдулся и освободил проход. Но не всем удавалось так легко избегать его шуток. Один мой московский товарищ жаловался мне, что однажды, когда он пришёл завтракать, Корнев также, в шутку, пробегая мимо и, шумя как реактивный самолёт при взлёте, выкрикнул обслуге: "Этот столик не обслуживать!". Ну, пошутить-то пошутил, однако подождав полчаса, мой товарищ так и ушёл с завтрака несолоно хлебавши, оставшись не обслуженным.

Как я узнал о горькой судьбе русских писателей-фантастов

Двигаясь как-то по холлу первого этажа, я увидел замечательную картину: Святослав Логинов, ходит с протянутой рукой, в руке - шапка, а сам он поёт жалостливую песенку о бедной судьбе нищего писателя. Народ вокруг проникся, и кто-то из участников кона бросил в шапку монетку. Так я узнал, что русские писатели-фантасты умеют не только веселиться, но и зарабатывать деньги.

Как я узнал, что означает "пойти на корюшку"

Вечер второго дня запомнился "пикником на обочине". Правда "обочина" на этот раз была под прицелом почти непрекращающегося дождя, поэтому пикничок проводился прямо во дворе пансионата. Как оказалось, с недавних пор вошло в традицию вручать приз "За лучшее убийство Семецкого", многострадального московского фэна и издателя, к сожалению, хорошо знакомого со многими писателями, за что они его постоянно и убивают. В самом Семецком я узнал своего соседа по купе, чему одновременно удивился и порадовался. Снова мне пришлось удивиться, когда я встретил своего второго попутчика. В руках у него был портрет, на котором был изображён сам Семецкий. Я долго вертел головой, переводя взгляд с портрета на оригинал и, наконец, успокоился, когда картину вручили критикам, и они её унесли с собой. Да, оригинальный подарок. Это, наверное, чтобы авторы ещё изощрённее могли убивать Семецкого, глядя на его насмехающееся над ними изображение. А может быть, наоборот. Портрет должен служить немым укором, и автор, застыдившись пронизывающего взгляда нарисованного Семецкого не станет его убивать. Кстати, портрет критики до Москвы не довезли. Причём ответить на вопрос, куда он подевался, они сами не в силах. Наверное, кто-то решил сам "убить" Юрия Михайловича, а для наглядности прихватил портрет. Больше ничего произошедшего на пикнике я не помню. Частично удалось восстановить память лишь на следующее утро, при плановом просмотре отснятых вчера фотографий... Так я узнал, что пить водку перед входом в дом отдыха - называется "пойти на корюшку".

Как я мог победить в тотализатор

Итоги голосования по премии "Интерпресскон" удивили меня тем, что я со стопроцентной точностью угадал все результаты. То есть абсолютно. Даже стало немного обидно. Можно было бы выиграть спор с кем-нибудь. Но дело не в этом. Если так легко предсказать, кто победит, нужны ли вообще все эти голования и вручения? И нужны ли вообще все эти конвенты и семинары? Я долго думал и решил поставить вопрос по-другому. Приехал бы я сюда, зная заранее, кто победит, что тут будет происходить, кто будет присутствовать? И сам же себе и ответил: Да! Потому что награды - это не самое главное, хотя и они играют свою немаловажную роль. Согласитесь, будь вы на месте лауреатов, разве неприятно было вам получить этот символ признания и любви? Конечно же приятно. Так почему же не сделать хорошим людям приятное? Но даже, если бы не было никаких премий, сама обстановка неформального общения настолько будоражит, в приятном смысле, конечно, что человек, по-моему, несколько раз побывавший на конвентах, уже не сможет добровольно отказаться от этого "наркотика". Так я принял для себя Интерпресскон.

Как я беседовал с БНС

После вручения премий, Борис Натанович спустился со сцены и пошёл к выходу, у которого как раз стоял я. Одна дверь из зала была заперта, другая же, метра через три - открыта. Остановившись перед первой, закрытой дверью, Борис Натанович в нерешительности обернулся ко мне и спросил: "А где здесь выход?" "Вот!" - ответил я и показал рукой на соседнюю дверь. Борис Натанович кивнул и направился туда. Вот так я поговорил с самим Стругацким.

Как я был на банкете

Веселье нарастало с каждой принятой внутрь рюмкой. Вот уже известные личности отплясывают так лихо, что взгляд невольно задерживается на них, все здравницы сказаны и народ просто отдыхает. Вдруг, по рядам прошёл приглушённый вздох, потом возглас удивления и, наконец, аплодисменты. Что случилось? Я завертел головой. Миру явился Сан Саныч Олексенко, но не в своём обычном обличье (тапочках на босу ногу, тренировочных штанах и клетчатой рубашке с коротким рукавом), а в костюме. Зрелище было настолько потрясаюшим и необычным, что народ затих. Сан Саныч вышел к микрофону и стал что-то говорить. Но тут зал в очередной раз взорвался, на этот раз - хохотом. Поскольку заметил, что у Олексенко на ногах - обыкновенные русские лапти. Очень контрастно получилось. Так я понял, что банкет - это не только приём пищи, но и шоу.

Как всё закончилось

Отъезд оказался более грустным событием, чем приезд. Весь день лил дождь, тучи равномерно распределились по всему небу и лишь приехавший, наконец, за нами автобус немного скрасил настроение. Нас привезли на вокзал и предоставили самим себе. Только вечером, в поезде, наша московская делегация воссоединилась. Народ был уставший, но довольный. Общие впечатления от конвента, конечно же, положительное, за исключением некоторых бытовых мелочей. Например, ну, неужели сложно было найти место, где участники конвента, после "отбоя" могли бы культурно провести время? Я сам пивал чаи с людьми, пытающимися петь и играть на гитарах около полуночи, но был выдворен злобной горничной, грозящейся вызвать милицию. Однако - это мелочи! Никакие минусы не смогут бросить тень на тот жирный... нет, не крест, плюс, называемый ИПК, прибавивший нам всем радости, информации, а кому-то даже здоровья. Так начался новый отсчёт времени. Времени, оставшегося до начала нового Интерпресскона!

Петрович
май 2003г.

(спасибо друзьям за помощь в восполнении пробелов памяти)