«ИНТЕРПРЕССКОН» ДВЕ ТЫСЯЧИ ВТОРОГО ГОДА

1.

Не так-то просто вкратце описать неделю конвента. Все ведь должно выглядеть и объективно, и достоверно, и осмысленно, и так, чтобы не казалось, будто мы поехали туда просто развлечься. Потому я и решил разделить свой отчет на несколько частей, ибо до сих пор словно никак не могу выбраться из какого-то болота: как раз сейчас, после возвращения, нужно внести все срочные выплаты, принять какие-то финансовые решения, техосмотр автомобиля, что-то купить, что-то продать... Ну, и к тому еще десятки посланий по электронной почте из России и в Россию, поскольку оказалось, что о многих вещах мы так и не договорились.

Так что - по порядку.

Начнем с нашей железной дороги.

Железная дорога наша большая и дурная, словно ботинок не на ту ногу. Билеты на обратный путь Варшава-Вроцлав я менял еще перед отъездом трижды, так как никто мне не сказал (хотя я спрашивал раз этак семь!), что поезд Петербург-Варшава стоит на станции Варшава-Восточная 4 (четыре) часа, прежде чем доедет до Главной, где я собирался сесть в любой поезд, лишь бы доехать до Вроцлава! И так далее. Об этой достойной сожаления организации я мог бы говорить неделями: всего лишь один сорт теплого пива у проводника, отъявленно мокрые туалеты, постоянно дремлющий обслуживающий персонал, отказ выдать полагающееся "угощение" (вафли и кофе!) и так далее.

В общем, доехали.

Мы были в северной столице за полтора дня до конвента. Погода - великолепная. Даже чересчур. Город прекрасный, только весь заставленный лесами, а те - затянуты сеткой, на "западный манер", то есть культурно, так что половины зданий не видно. Все просто - в будущем году исполняется трехсотлетний юбилей основания Петропавловской крепости, с которой и пошел город. Так что к этому юбилею начищают до блеска все что можно. А сделать нужно немало, ибо последнее такое мероприятие проводилось, похоже, еще во времена Екатерины.

Мы отважно отправились на осмотр достопримечательностей. Прошагали так километров восемнадцать, жара, толпы народа, лошади, собаки (поскольку праздник и все выбрались на улицу, и на самом деле люди на лошадях разъезжали по тротуарам и мостам), велосипедные гонки вокруг Зимнего Дворца, всюду пиво в таком количестве сортов, что и за неделю не перепробуешь, причем пиво на улице пить не только не запрещено, но, похоже, даже модно.

Ну и мы, само собой, тоже...

И вот шагаем мы мимо знаменитых ростральных колонн к той крепости, а вернее - через нее, к "Авроре". Войтек говорит: тут начался величайший бардак в истории мира, надо глянуть, не горит ли огонь в топках знаменитого крейсера. Не горит.

Потом, на подгибающихся ногах - в метро. Войтек с волдырями на ногах, ибо щеголял новой обувкой, я же - просто измученный, голодный и жаждущий, а пиво пить страшно, поскольку с туалетами дело обстоит не лучшим образом, ох, не лучшим... Хотя, когда сориентируешься - уже можно и пить! Но - первый день, местной информации мало...

На следующий день мы довершали начатое накануне, покупали сувениры, уже более смело потребляя пиво, поскольку знали, где и за сколько. Ну и не могу упомянуть о такой экзотике, как матрешки (баба в бабе) с Гарри П.!!! Можете себе это представить? Мы еще все думали, то ли он входит внутрь Роулинг, то ли она в него... Ну, и после такого сюрприза нас уже даже матрешки с "Битлами" не удивили...

Мы уже знали, что билет в Эрмитаж стоит 15 рублей, а для нас - 300. За доллар дают 32 рубля, если только ты не иностранец, тогда - 30. Плюс еще плата за обмен. Ничего не поделаешь - быть капиталистом стоит денег.

На следующий день - отъезд на конвент.

Собственно, и все.

В данной части, само собой.

2.

Если есть такие, кто верит в детальное описание конвента, пусть крепче возьмутся за подлокотники и ждут. Я скорее намереваюсь сосредоточиться на элементах местного колорита, ибо они то и дело заставали нас врасплох, а конвент... Потом.

Садимся в электричку. Снова тащим чудовищно тяжелые сумки с вещами на предполагавшуюся холодную петербургскую неделю. Вне сумок - 29 градусов в тени. Бежим, вскакиваем в поезд. Войтек Седенько, Кирилл Плешков (наш петербургский гостеприимный хозяин и сопровождающий), да еще Миша Ахманов, у которого мы провели отменный вечер с армянским коньяком во главе (запивая компотом, в котором мало было компота...) Так или иначе, сорок минут пути, и мы - в тихом лесу, вокруг дачи и домики, охотятся великолепные пушистые коты, напоминающие норвежских лесных или мэйнкунов (честно говоря - я хотел поймать маленького котенка, готов был провезти его контрабандой, но такого не нашел, а большого отрывать от коллектива не хотел). Подходим к пансионату, где начинаются как обычно на конвентах: приветствия, приветствия, вопросы, приветствия... Даже у меня, побывавшего всего на двух российских конвентах, есть здесь группа знакомых, которые по каким-то причинам меня запомнили. Само собой, я немного ломаюсь перед ними, зная, что русским вроде бы нравится, что они, наконец, имеют дело с поляком, который смыслит по-русски, но общий язык находится быстро.

Так или иначе - поселяемся в номере и тут же из него выбегаем, словно нас атаковали одеяла и подушки.

Заказываем "интервью" у Лукьяненко. Потом. Окей. Потом.

Потом находим бар и встречаем Марину Дяченко, которая тоже обещает интервью, тоже позже, но настолько рано, что уже после обеда мы настигаем ее, вытаскиваем наружу, находим скамейку и начинаем беседовать. Содержание беседы - в "Сфинксе". Я несколько странным образом знаком с супругами Дяченко: с Сергеем я познакомился во время зимнего "Роскона", мы обошли вместе с ним вокруг замерзшего озера, по ходу чего несколько прогуливавшихся групп участников конвента угощали нас хлебом, солью, солониной и водкой. Путь свой мы завершили в уголке магазина, где был поставлен столик и несколько стульев, для таких замерзших, как мы. Так что это было такое "зимнее знакомство", хотя и теплое и сердечное. С Мариной я познакомился в жару. Вообщем, с обеими сторонами - в экстремальных климатических условиях.

После разговора, прерывавшегося очередными приветствиями (в том числе Логинова, который спел довольно жалобную песню деда-нищего из метро, но не слишком нас растрогал), мы пошли прогуляться в сторону станции, где были магазин и бар. Пиво. Поскольку не польское - можно рекламировать. Бочкарев. Хорооошее... Пеннооее... Холоднооее...

Потом я встретил, необязательно в приведенной последовательности: Чадовича, Романецкого, Лазарчука с Ирой Андронати, Зорича (состоявшего из обворожительной блондинки и брюнета), и Олди, и Рыбакова (1/2 Хольма ван Зайчика), и... и... и...

Состоялось торжественное открытие конвента его "движущей силой" Александром Сидоровичем.

И мы начали - уже официально открывшись - интегрироваться в среду.

Но об этом и еще о нескольких вещах - в следующей части.

3.

Потом, после полутора десятков часов пребывания там, то есть уже на следующий день, состоялся банкет. Войтек Седенько вызвал всеобщее восхищение, сожрав две тарелки каких-то пирожков с начинкой, никоим образом не сладкой. В обществе, где большинство интересовали отнюдь не пирожки, он выглядел словно негр на снегу. Впрочем, должен признать - чего-чего, а негров там не было. И снега тоже. В общем - Седенько объедался. Я - нет. Но и пассивным особо не был.

Мы проснулись.И был завтрак. Ах, завтраки - это сказка не для роботов. Вот ты приходишь, жаждущий чего-то... Чего-то... Чего-то. А тут - тарелка с манной кашей, посреди этой каши - углубление, а в нем - растопленное масло.

Отнюдь не этого я жаждал. Не ЭТОГО! Что поделаешь... К каше подают уже что-то более приличное - колбаса, сыр, хлеб. ЧАЙ! Уже лучше.

У меня начинаются комплексы - вокруг все едят манную кашу. Впрочем - может быть, это и не была манная каша, не пробовал, так что не знаю. Войтек тоже посчитал, что это каша, но тоже не пробовал.

К счастью, никто не требовал доедать до конца, никто не угрожал, что напишет маме, чтобы родители пришли в четверг в девять...

После завтрака, как обычно после еды, все шли наружу... Впрочем, об этом я уже писал...

Ну, и там...

Искали мы Васильева, автора "Ведьмака из Большого Киева". Его было полно везде, но как только мы хотели до него добраться, он куда-то исчезал. Но язык далеко доведет, и я узнал, что возле железнодорожной станции... и так далее. Пошли туда.

А там - закрытый магазин. Закрытый бар. И открытое нечто, напоминавшее будку с кирпичной крошкой для засыпания кортов. Но именно там Воха Васильев приобретал вино марки Изабелла (не уверен, как это правильно пишется), полусладкое, розовое, ароматное... Ммм... большая любовь Войтека... Он собирался привезти ящик, но не привез - я опережаю факты, но не привез не потому, что мы все выпили, а просто потому, что забыли. Кстати говоря - позавчера на книжной ярмарке в Варшаве я упомянул об истории с вином, отметив, что не помню названия, и - ВНИМАНИЕ! - Лех Енчмык, знаток культуры и обычаев, сразу же выдал: "Это наверняка Изабелла!" Как оказалось - вино известное, ценимое, продается в Польше.

Да, так это оно, видимо, и было.

Потом Стругацкий представлял свой новый журнал "Полдень". Презентация была скорее стандартной - это должно быть место для самой лучшей, самой интересной, наиболее представительной фантастики... Ясное дело, никто не будет основывать журнал, который будет публиковать фантастику слабую, неинтересную и убогую. Проблема не в содержании, только в распространении. У нас остался "Рух", хоть и не все считают, что это хорошо. В России проблема распространения видна намного сильнее - ведущие журналы расходятся тиражом в 7-10 тысяч, в то время как когда-то "Техника-Молодежи" издавалась тиражом в 1800 тысяч! Если у кого-то проблемы с нулями, то я имел в виду миллион восемьсот.

Потом была рыбка. Но это уже в следующей части.

4.

Рыбка.

Мой друг рассказывал мне якобы - как всегда, "якобы" - подлинную историю. Заканчивалось строительство какого-то сахарного или нефтеперерабатывающего завода в какой-то из стран третьего мира, когда мы были в первом.

Банкет по случаю завершения строительства, речи, пожелания и благодарности. Местный директор встает, произносит длинную благодарственную с похвалами в адрес поляков речь, и завершает ее таким традиционным польским тостом: "А рыбка любит плавать, ты... поганый бедуин!"

Тосту этому он научился накануне у одного из строителей.

Ну так вот, с утра после банкета ходили слухи, что будет корюшка. После долгих страданий и нескольких кружек пива мне удалось получить объяснения от одного из аборигенов.

Так вот, в мае в Неву заходит такая рыбка, корюшка, и тогда весь Петербург живет этим событием. Ее ловят все, кто может и хочет, это разрешено. Разрешено вычерпывать корюшку из воды, нельзя только перегораживать реку. Эта самая корюшка, как мне показалось, даже не столько вкусная рыбка, сколько возможность для жителей града Петра Великого дискредитировать Москву - в Москве нет таких традиций, нет корюшки, она засыпала свои речки и теперь питается простецкой лососиной! А у них в Санкт-Петербурге - есть!

Вечером все мы отправились к морю. На автомобиле поехала корюшка, водка и запивка. На месте каждый брал что хотел и сколько мог. Я наелся этой корюшки до отвала. В самом деле, приятная на ощупь и на вкус. Наверняка она была еще лучше, когда была горячей. Войтек крутил носом, но у него на своих Мазурах рыбы и так каждый день хватает. А уж больше всего помешало ему то, что одна из его корюшек оказалась с икрой. Мне это было безразлично. Я поглотил дюжину, может, и больше. Потом вся братия расползлась по поросшим лесом дюнам и разбилась на группы. Что меня потрясло - мусор. Миллионы мешков и упаковок от сникерсов и прочих батончиков, которые на вкус примерно таковы, как читается задом наперед "марс". Стаканчики, вилочки...

Кошмар. Спрашиваю местных - в чем дело.

- А таковы уж русские, - говорят мне. - Душа у них светлая, зато поступки скверные...

- А где же урны? - спрашиваю.

- А зачем? И так бросают где попало! - машут мне в ответ рукой.

- Но дайте хоть шанс! Дайте урны, тогда будет ясно.

В доказательство показываю несколько ям, этаких самостоятельно выкопанных эрзац-урн - они полны. Значит, кто-то в них мусор бросает?

- Да это так, исключения! - машут рукой.

В общем-то и неплохо, поскольку возник предлог для долгой дискуссии о славянской душе и прочем. Заодно неутомимый Вадим Кумок подкинул несколько названий книг, с которыми обязательно нужно познакомиться, а судя по предыдущим его рекомендациям - действительно надо будет.

Впрочем - я уже начал борьбу за издание этих книг. Естественно, не стану говорить, каких именно, поскольку - как я писал - там была Эва Скурская и проводила разведку, надо полагать, с той же целью. Вот только фигура у нее не в пример моей...

Поскольку это был уже третий день, то и дело подскакивал кто-то из тех, кто уже раньше заявлял, что не оставит так просто без своей персоны польского читателя, и я начал курсировать между номером и прочими частями здания, нагруженный книгами. Логинов, Дяченко, Скирюк, Лазарчук, Ахманов, Романецкий, Федотов, Щеголев, Зорич... Я привез три дюжины книг, не говоря уже о компакт-дисках и дискетах.

И снова ночь, уже последняя. Так что ведем себя благовоспитанно, но не слишком себя щадя, в конце концов, у нас впереди 30 часов, чтобы отдышаться... Опережая факты, скажу - все даже было совсем неплохо.

И возвращение. Сначала электричка - каждые две минуты в вагон входит спец по продаже чего-нибудь. Семена. Колготки из космического волокна, самостоятельно укрепляющие кровеносные сосуды. Шариковые ручки. Цепочки для ключей. Контроль билетов. Снова шариковые ручки. И - маэстро: Внимание:

- Господа, как вы видите, я не особо хорошо сложен, даже не слишком ловок. Но в этом качающемся и дергающемся поезде я покажу вам, что - не будучи фокусником - вдену за две секунды нить в иглу. Что я говорю?! Наоборот - надену иглу на нить!

После чего ударил одной рукой о другую и показал - на самом деле! - вдетую в иглу нить.

До сих пор меня мучает этот вопрос. Почти спать не могу - что это было за патентованное средство? А не купил, просто потому что было стыдно. Ничего, куплю в следующем году.

Ну, и что бы еще добавить...

Прекрасные, дружелюбные люди, без всякой позы или надменности. Может быть, другие, те, что хуже, не приехали? Но, скорее всего, нет. Конкурируют друг с другом, но конкуренция эта в глаза не бросается. Естественно - не святые, естественно - кто-то кому-то в чем-то завидует. Но - тайно. Как и я - некоторым из них. Солнечный образ "Интерпресскона" не удалось окропить неприятным дождичком даже Рыбакову, который сменил в феврале агента, о чем известил его - меня - в мае. Слишком много было приятного, чтобы меня волновала эта единственная досадная мелочь... Может быть, его это волновало даже больше, чем меня?..

Ну, и потом (хотелось бы сказать: почти незаметно), но увы, так не было - прошли те самые 35 часов, и я снова оказался во Вроцлаве. Шесть часов стоянки на жаре на боковом пути в Бресте... Это было хуже всего. На эти шесть часов обязательно нужно оставить себе несколько рублей, чтобы пойти в город, выпить кваса, съесть сосиску, выпить кваса, пива и пива... Но у нас уже не было ни-че-го...

Вот, вроде бы и все.

Не удивляйтесь, что я так мало пишу о семинарах, выступлениях и докладах... Сердце мероприятия находилось в другом месте.

А именно там мы и были!

Перевёл Кирилл ПЛЕШКОВ