НЕСКОЛЬКО СЛОВ ПО ПОВОДУ...

ОТ РЕДАКЦИИ: Что ж, поздравляем всех лауреатов премий, вручавшихся на "Аэлите-98" - пусть даже в номинационных списках некоторых из этих премий и присутствовали более достойные по нашему мнению кандидаты. Впрочем, о событиях нынешнего уральского фестиваля фантастики можно дискутировать долго и со вкусом. Мы решили этого не делать, а предоставить слово самим членам жюри "Аэлиты".

* * *

Игорь Кузовлев, редактор и издатель журнала "Новый ПиФ":

Состав жюри в этом году практически полностью соответствовал тому составу, который был и раньше. В него входили бывший главный редактор "Следопыта" Станислав Мешавкин, нынешний редактор Герман Иванов, Владислав Петрович Крапивин, Сергей Иванович Казанцев, плюс несколько человек, которые не столь известны в фэновских кругах: Виктор Мясников, делающий много для организации "Аэлиты" и ведущий, в частности, семинар молодых авторов. Женя Пермяков, естественно, Игорь Георгиевич Халымбаджа... Ну, и я туда попал по старой памяти.

К тому, что получилось в результате голосования в этом году, я отношусь совершенно нормально по той простой причине, что для меня эта "Аэлита" -последняя в ряду старых "Аэлит". Из тех авторов, которые писали еще в советское время и оставили какой-то заметный след, Евгений Яковлевич - последний, не имеющий "Аэлиты". Сказать, что Гуляковский заметного следа не оставил, было бы не совсем верно. Взять хотя бы "Сезон туманов". Вещь была... Я отлично помню, какое она на меня произвела впечатление в те годы, в семидесятые. Может быть, сегодня она смотрится гораздо слабее на фоне того, что выходит ныне, но она даже сейчас неплохо читается. Как бы я уважительно не относился к тому же Сергею Александровичу Снегову, его трилогия сегодня читается с большИм трудом. Она очень советская, очень наивная. Я считаю, что последнюю точку в советской фантастике надо было поставить. Ни одного автора из тех, что начали публиковаться в шестидесятых-начале семидесятых годов, в живых уже не осталось. Я не беру местных авторов. Да, есть Тупицын, есть наш Слепынин, но на всю страну они в свое время как-то не прозвучали. Поэтому я отношусь к сегодняшнему вручению нормально и считаю, что это нужно было сделать.

Мы даем премию не конкретному человеку за его убеждения, мы прекрасно знаем, что тот же Александр Бушков, который тоже был в списке претендентов на "Аэлиту", в своих политических взглядах бывает крайне резок. Но на творчество его мировоззрение не влияет, на мой взгляд, абсолютно никак. Это совершенно разные веши. Когда я был на одной из книготорговых ярмарок в Красноярске, то ли Успенский, то ли Лазарчук сказал по поводу Бушко-ва: он, мол, пишет совсем не то, что говорит, а прямо противоположное. То есть он заявляет одно, но в своих произведениях утверждает нечто совершенно иное. Я прочел одну из последних вещей Гуляковского - не скажу, что она меня очень порадовала, я ожидал от нее большего, - но эту точку надо было поставить. Может быть, я не прав, но таково мое мнение.

* * *

Владислав Крапивин, писатель:

...Как я отношусь к лауреату "Аэлиты" этого года? Ну-у... Хорошо отношусь. Я член жюри, я принимал участие в присуждении, и мне кажется, что это вполне достойный автор и лауреат. Мне кажется, что в ряду предыдущих лауреатов премии он смотрится совершенно нормально. Да, я полностью одобряю этот выбор.

* * *

Евгений Пермяков, активист КЛФ "Радиант":

В принципе я не хотел бы оправдываться сам и как-то оправдывать наше решение. Если со стороны кажется, что жюри поступило не совсем логично, то этому есть несколько причин. Во-первых, это взгляд со стороны. Любое жюри варится в своем котле. Свердловск далеко от интернетовских шумих, общение тут у нас происходит в определенном кругу близких к фантастике людей, которые в результате начинают мыслить в одном направлении. Что происходит с жюри фестиваля? Собираются они буквально накануне голосования. У каждого своя жизнь, свои вкусы, и все решается буквально в течении полутора-двух часов. Происходит определенное обсуждение, и, возможно, под влиянием этого обсуждения определяется лауреат. Мне показалось в этом году, что лауреатство определилось именно в ходе дискуссии. Люди, принимающие участие в этой дискуссии, действительно близки к литературе, но не совсем к фантастике. Я не хочу говорить о том, что это неправильно, но одним из основных выдвигателей кандидатур на "Алиту" был человек, сам пишущий произведения в детективном жанре, второй в принципе замкнут в рамках создания своего журнала и читает в основном самотек, а все остальное только в силу необходимости, есть авторы, которые других не читают вовсе... И вот когда это все складывается, может получиться достаточно неожиданный результат, который у людей со стороны вызывает раздражение. Сейчас стоит вопрос об изменении состава и географии жюри, о том, чтобы из регионального сделать жюри действительно всероссийским. Но, еще раз повторюсь, я не хочу оправдываться. Я сам пока не жалею о том, что произошло. До собрания жюри у меня было сомнение, кому вручать премию в этом году, но логика обсуждения меня полностью удовлетворила.

С другой стороны, сегодня, видя раздражение тех, кто не принял решения жюри, я все же не считаю, что "Аэлита" себя дискредитировала. Не считаю по одной простой причине: "Аэлита" - это не годовая премия и даже не аналог американского "Гранд-Мастера", хотя и вручается раз в год. Это премия не за совокупность сделанного человеком на протяжении продолжительного отрезка времени. Я не думаю, что Гуляковский вносил вклад в фантастику на протяжении долгого времени. Он сделал вклад, как мне кажется, один раз: когда написал "Сезон туманов", роман, действительно произведший, на мой взгляд, заметное движение среди тех, кто его читал и воспринял. Пусть с огромным опозданием, но награда, как говориться, нашла-таки героя. В период перед собранием жюри мне даже было страшновато: кто же после Булычева может получить эту премию, встать рядом? И, возможно, на мое решение повлияла принадлежность автора к поколению писателей шестидесятых-семидесятых. Как мне кажется, Гуляковский все-таки зубр в этом деле, один из последних оставшихся в живых.

* * *

Игорь Халымбаджа, библиограф, редактор:

Ну что я могу сказать... Выбор жюри в этом году оказался довольно неожиданным. Это, вероятно, обусловлено составом жюри: люди, входящие в него, состоят там уже второй десяток лет и не всегда внимательно следят за путями развития современной отечественной фантастики. При обсуждении были высказаны мнения, что Гуляковский-де основоположник отечественного космического боевика, что нам пора распрощаться с советской фантастикой, так как развилась новая, российская фантастика, вручив напоследок "Аэлиту" последнему монстру советского периода, и так далее, и тому подобное. Голосование у нас было тайное, в один тур, и совершенно неожиданно для меня большинство остановились именно на Гуляковском. У меня и у зав. отделом фантастики "Уральского следопыта" Сергея Казанцева мнение было другое, но что поделаешь - голос одиночки тоньше писка. Хотя нас и было двое, мы с Сергеем Ивановичем все-таки оказались в меньшинстве. Честно говоря, после "Сезона туманов" я Гуляковского и не читал никогда. Подозреваю, что для многих членов жюри это решение чисто ностальгическое - фантастики они читают мало. "Сезон туманов" действительно был в свое время заметным явлением - может быть потому, что его некогда очень тщательно отредактировал покойный Виталий Иванович Бугров. Позже я пытался прочитать эту вещь в авторской книге, откуда значительная часть редакторской правки Бугрова была убрана, и мне кажется, что, убрав правку автор роман в значительной степени испортил. Когда автор соглашался, Бугров мог отредактировать текст жестко - переписать финал, изменить название, вообще в значительной степени пригладить произведение под свой литературный вкус. В результате журнальный вариант "Сезона туманов" значительно отличался от книжного. В книжной версии он, конечно, многое потерял. Но в журнале он был не меньшим явлением, чем повесть Фирсова "Срубить крест".

* * *

И, наконец, для полноты картины, мы обратились к самому лауреату "Аэлиты".

* * *

Корреспондент: Было ли присуждение "Аэлиты" для вас неожиданностью или давно ожидавшимся и вполне закономерным событием? Какие чувства вы испытываете по этому поводу?

Евгений Гуляковский, писатель, лауреат "Аэлиты-98":

Сложный вопрос, какие чувства я испытываю. Эмоции я испытывал, когда "Уральский следопыт" присудил мне премию за лучшую публикацию года семнадцать лет назад, это действительно было. Но с тех пор выросла слишком длинная очередь лауреатов "Аэлиты". На мой взгляд, эту премию следовало бы присуждать за лучшую книгу года, а не "за достижения". Очень трудно определить, кто внес больший вклад в фантастику, и всегда останется кто-то, кому это покажется несправедливым. А вот если просто сказать, что жюри голосует за лучшую книгу - это другое дело. Тогда бы авторы это ценили гораздо больше.

* * *

В завершение мы все же не удержимся от одного комментария. Об официальном статусе "Аэлиты". Испокон веку премия эта официально вручалась за лучшее произведение фантастики минувшего года, неофициально же - за общий вклад автора в фантастику. Именно поэтому многие лауреаты формально удостоились "Аэлиты" отнюдь не за самые лучшие свои вещи. Но вручение премии за произведение двадцатилетней давности - это исключительно оригинальная и свежая идея. С которой мы жюри "Аэлиты" и поздравляем.