ПОГОВОРИМ О НАУЧНОЙ ФАНТАСТИКЕ

Научная фантастика-жанр, захиревший одно время под влиянием различных теорий предела, - в настоящее время успешно развивается, чему в немалой степени способствуют блестящие успехи нашей науки и техники. Произведения научной фантастики печатаются теперь не только в детских и юношеских, но и в некоторых толстых журналах. Пополнились и ряды фантастов. Наряду с такими опытными, давно работающими в этом жанре писателями, как И. Ефремов, А. Казанцев, В. Немцов, Г. Гуревкч и В. Сапарин, пришли и новые способные авторы: В. Савченко, А. и Б. Стругацкие, А. Полещук, А. Днепров.

Наша советская фантастика стала значительней в литературно-художественном отношении, смелее и серьезнее в научном. И все-таки состояние ее не может не тревожить. А тревожит многое: и все еще не достаточно высокий художественный уровень ее, и отсутствие глубоких идей, а зачастую и подражательность далеко не лучшим образцам американской литературы этого жанра.

Произведения нашей научной фантастики посвящены главным образом освоению Космоса. И это понятно, конечно. Небывалые успехи современной науки, грандиозность, загадочность многих явлений и своеобразная экзотика Космоса не могут не привлечь к себе внимания фантастов. Хорошо ли, однако, что почти все написанное в этом жанре за последние годы в той или иной форме связано с Космосом?

Надо бы разнообразить решение этой темы. Давать ее не только в виде бесконечных полетов в бездне Космоса с давно уже всем надоевшими описаниями эффектов потери весомости и специально придуманного фантастами нового физиологического состояния космонавтов, именуемого "мерцанием сознания". Написали же А. Громова и В. Комаров научно-фантастический роман о марсианах "По следам неведомого", все действие которого происходит на Земле. Роман этот не лишен недостатков. Особенно неудачна его заключительная часть, в которой описываются причины катастрофы, постигшей марсиан. В принципе же подобное решение космической темы вполне приемлемо.

А если судить по другим произведениям наших фантастов, то создается впечатление, будто на планете нашей и открывать уже нечего, и жить неинтересно. Все герои научно-фантастических произведений дружно устремились в Космос, не считаясь с расстояниями. Причем полеты на соседние планеты солнечной системы давно уже стали обыденными, подобными каботажному плаванию во внутренних морях старушки Земли. Перемещения в пределах нашей Галактики тоже кажутся кое-кому из фантастов скучным путешествием в провинциальное захолустье. Настоящим космическим вояжем считаются лишь полеты в пределах метагалактики, то есть на расстояниях сотен тысяч и даже миллионов световых лет. А кое-кто перемахнул уже за пределы метагалактики...

Вы спросите, а как же с продолжительностью жизни человеческой? Хватит ли ее на такие вояжи? Но это совсем уже наивный вопрос человека, явно не начитанного в области научной фантастики. А для чего же Альберт Эйнштейн придумал свой парадокс времени? Сославшись на него, можно ведь продлить жизнь человеческую почти до бесконечности. Некоторые авторы вообще наделяют своих героев бессмертием, не прибегая даже к помощи этого парадокса времени.

Ну, а с какой же целью совершаются такие грандиозные путешествия? Ответить на это не легко, ибо авторы подобных произведений и сами этого точно не знают. Герой романа А. Колпакова "Гриада" хотя и иронически, но довольно метко называет подобные "скитания по Вселенной" "манией познания".

Очень часто создается даже впечатление, что все эти космические капитаны, устремившиеся в Космос, одержимы не столько "манией познания", сколько манией "скитания по Вселенной".

Одной из немногих научно-фантастических книг, в которых ясна цель космического полета, является "Страна багровых туч", написанная литературно одаренными молодыми учеными А. и Б. Стругацкими. В произведении этом нет к тому же той "развесистой космической клюквы", которая так пышно произрастает во многих научно-фантастических романах и повестях последнего времени.

И очень досадно, что книга Стругацких в статье библиотекаря Г. П. Нефедовой, опубликованной недавно в "Комсомольской правде", несправедливо названа не только антинаучной, но и халтурной.

Вообще же летят в Космос все, кому не лень. О решении при этом каких-либо серьезных проблем не может быть и речи, ибо очень часто посылаются в такие полеты либо легкомысленные девицы, либо люди невежественные, способные лишь держать в руках штурвал космической шхуны. Типичным образом такого космического капитана может послужить главный герой уже упомянутого мною романа А. Колпакова "Гриада".

Вот как описывает автор отбор его для полета в Космос из числа прочих желающих:

"- Каким принципом вы руководствовались при выборе вашего астронавигатора?

Это было сказано неокрепшим мальчишеским басом (вероятно, первокурсником Академии Звездоплавания). "Да, да!"-подтвердило сверху множество голосов. Начальник космоцентра, сидевший справа от меня, привстал со стула, прокашлялся и зазвонил в колокольчик.

- Извольте, отвечу, - отпарировал Самойлов и успокаивающе повел ладонью в мою сторону. - Мне импонирует, что Виктор Андреев высокого роста и не придется в продолжение долгих лет смотреть на него сверху вниз.

Мальчишеский бас не унимался:

- Это не ответ!.. Все хотят летать!

- Да, да! Мы тоже высокого роста.

- Увы, - академик развел руками. - Всех желающих не возьмешь! Мой спутник имеет и еще одно неоспоримое преимущество: он молод..."

Вот, оказывается, в чем главные достоинства астронавигатора - в молодости его и росте!

Под стать космическому пилоту в "Гриаде" и академик Самойлов, представляющий собой космический вариант жюль-верновского Паганеля.

Нет возможности поговорить о всех авторах научной фантастики, остановлюсь поэтому более подробно на Александре Колпакове. Он автор хотя и молодой, но плодовитый - в этом году у него вышел роман и опубликовано несколько рассказов в различных изданиях. Поговорить о нем следует еще и потому, что недостатки его в той или иной мере свойственны и другим молодым литераторам, пробующим свои силы в жанре научной фантастики.

В романе его повествуется о полете академика Самойлова и астронавигатора Андреева к планете, называемой Гриадой, находящейся где-то в центре нашей Галактики. Природные условия на ней близки к земным, но обитатели со достигли значительно большего развития в области науки и техники. Зато торжествует на Гриаде не коммунизм, а технократия, загнавшая тружеников своей планеты в подводные миры и нещадно эксплуатирующая их.

На этой же планете по не совсем понятным причинам поселяются и существа, прилетевшие из другой метагалактики (метагалактиане). Они не только еще более могущественны, чем гриане, но и бессмертны. Для них вообще почти не существует никаких преград, и путешествуют они из одной метагалактики в другую со скоростью света.

Каким образом?

А очень просто - либо создают себе искусственные планеты с многомиллионным населением и всеми удобствами, что является путешествием, так сказать, по классу люкс, но, к сожалению, лишь на субсветовых скоростях. Со световыми же скоростями путешествуют иначе. Вот как описывает это сам автор:

"... В космосе можно "высверливать" туннели, каналы, затрачивая на это грандиозные количества энергии в ничтожно малые промежутки времени. Войдя в такой туннель... космический корабль начинает движение по кратчайшим путям Вселенной... со световой скоростью... Величайшим достижением нашей науки является умение перестраивать электронную структуру вещества. Во время движения по туннелю нет ни корабля, ни нас. Тончайшие и точнейшие процессы, которые мы умеем вызывать, превращают корабль и нас самих в разреженное электронно-мезонное облако... Но горе тем, кто допустит ничтожнейшую ошибку при программировании... Они никогда не возвращаются к исходному состоянию в форме макротел и вечно носятся в пространстве в виде электронно-мезонного облака".

Вес это очень похоже на злую пародию, автор, однако ж, пишет об этом всерьез.

И вот эти могущественные метагалактиане, научившиеся так оригинально путешествовать по Вселенной и отлично видящие всю порочность социальной системы Гриады, ничем, оказывается, не могут помочь ее угнетенным обитателям. И лишь земляне, на многие тысячелетия отставшие не только от метагалактиан, но и от гриан, возглавляют свержение технократии на этой планете. Без них Гриада, видимо, долго еще изнывала бы под игом Познавателей - так именуется на Гриаде господствующий класс.

Ну хорошо, скажут мне, с наукой тут действительно явные нелады, но с точки зрения художественности, может быть, и не плохо? К сожалению, плохо и с этой точки зрения.

Вот каким языком написано это произведение:

"...его глаза вдруг засветились холодно-холодно, словно в них был абсолютный нуль температур".

"Академик сделал жест, напоминающий попытку удержать что-то в мозгу..."

"Одухотворенное лицо метагалактианина отразило мгновенный бег мыслей. Лучезарные глаза, устремленные в пространство, отражали гигантскую работу мозга".

А вот лирическая сценка, в которой описывается, как главного героя романа пыталась совратить одна из самых красивых девушек Гриады:

"Она вдруг привлекла меня к себе. Пораженный, я долго молчу. Это внезапное проявление своеобразных чувств грианки застает меня врасплох. Из глубины моего существа поднимается глухое сопротивление. В крови заговорил голос бесчисленных поколений земных предков, рождая биологическое отвращение к существу совершенно другой породы".

О музыке метагалактиан говорится следующее:

"О чем пели и плакали эти звуки? Не пыталась ли музыка метагалактики отразить извечную тоску разума, бьющегося в тисках материальной оболочки?"

В таком же примерно духе написаны и другие произведения А. Колпакова. В "Альфе Эридиана", например, один из его космических капитанов не только влюбляется в девушку, которая на тысячу лет моложе его, но и завоевывает ее сердце.

Недостатки эти, как уже было сказано, характерны и для некоторых других фантастов, хотя их произведения в литературном отношении гораздо значительнее. Можно ли, однако, даже при подлинном литературном совершенстве научно-фантастических произведений, пренебрегать законами науки или хотя бы просто здравым смыслом? А тем и другим, к сожалению, слишком часто пренебрегают, полагая, что могуществу науки нет преград, что ей все доступно.

Такая наивная вера, хотя и порожденная успехами современной науки, объясняется, однако, плохим знанием марксистской философии. А знать ее необходимо, ибо она учит тому, что в бесконечной Вселенной и вечном круговороте материи все отдельные элементы и явления материального мира конечны. Электрон перестает быть электроном, став больше определенной критической величины. Существуют пределы для атомов, планет, звезд и галактик. Предельна и скорость света. Ограничены в размерах и во времени своего существования даже метагалактики. Бесконечна лишь сама Вселенная.

Все это элементарнейшие положения диалектического материализма, согласно которым бесконечность пространства складывается из конечных протяженностей отдельных материальных объектов, а бесконечность времени - из конечности отдельных материальных процессов.

Пренебрежение этими законами диалектики равносильно непризнанию марксистской философии.

Когда-то наша научная фантастика была очень примитивной. В ней господствовали кнопки и "специальные аппараты", не имеющие точной научной терминологии. Теперь другая беда - чрезмерное обилие научной терминологии, малопонятной читателям, не искушенным в вопросах современной физики. Ею явно щеголяют и даже спекулируют многие наши фантасты, вводя в заблуждение читателей.

Особенно осторожно следовало бы обращаться с такими терминами, как "антивещество", "антиматерия" и "антимир". Они более всего вводят читателя в заблуждение по той причине, что создают впечатление возможности нематериального существования отдельных элементов природы и даже целых миров. На самом же деле антиматерия и антимиры столь же материальны, как, и все окружающее нас в нашем материальном мире. Лишь электрические и магнитные свойства их противоположны по знаку, да механика атомной структуры обладает обратными направлениями.

Столь же легкомысленно обращаются некоторые фантасты и с проблемой антигравитации. Видимо, "статус-кво" современной науки кажется им очень зыбким.

Возражая мне в своей статье "Фантастика и наука" ("Литература и жизнь", 8 января 1960 г.), В. Журавлева пишет: "... иногда научные представления, кажущиеся незыблемыми, изменяются в течение нескольких лет". В подтверждение этой мысли она приводит цитату из комментария к роману А. Толстого "Гиперболоид инженера Гарина", из которой следует, будто кумулятивное действие при взрывах, осуществляемых современной техникой, "перекликается с идеей гаринского гиперболоида". Вот именно - лишь перекликается, ибо при направленных взрывах энергия взрывчатого вещества только фокусируется в определенной точке, а не вытягивается в "лучевой шнур", как в гиперболоиде Гарина. К тому же разница тут не только в этом.

В той же статье В. Журавлева пишет: "В романе Уэллса "Первые люди на Луне" описан кейворит - материал, экранирующий тяготение. Кейворит также считался классическим образцом фантастики, противоречащей научным данным. Но несколько лет назад стали известны результаты опытов французского ученого Мориса Алле по экранированию тяготения". А вот что пишет по поводу этих опытов известный советский ученый, профессор Д. Д. Иваненко в своей статье "Загадка тяготения", опубликованной в журнале "Техника-молодежи":

"При беседах о гравитации в последнее время нередко возникает вопрос о недавних опытах французского ученого Алле, повторившего эксперименты с маятником Фуко. Очевидно, в этом случае шла речь о каких-то "грубых" механических явлениях, не имеющих принципиального значения и не связанных с проблемами тяготения и возможностью незначительных поправок к закону Ньютона".

Идея же "кейворита" и по сей день считается фантастикой, противоречащей научным данным и, в частности, закону сохранения энергии. Допуская экранирование тяготения, она дает возможность создания вечного двигателя, а это, как известно, идет вразрез с одним из самых фундаментальных законов современной физики.

Судя по всему, известные нам законы природы не столь зыбки, как это кажется некоторым фантастам, в противном случае едва ли наши ученые смогли бы с такой уверенностью запускать баллистические ракеты и космические корабли. Нужно, следовательно, с должным уважением относиться к этим законам и если уж пытаться опровергать какой-либо из них, то более доказательно.

Никто не пытается при этом приземлить фантастику. Конечно же, она должна быть смелой. Не следует, однако, терять чувства меры и изощряться в "изобретении" таких форм живых существ, какими являются, например, прозрачные люди-призраки из повести "Баллада о звездах" Г. Альтова и В. Журавлевой. Существование таких прозрачных людей противоречит элементарной логике. Их внешний облик, их история и даже их трагедия - все надуманно и неправдоподобно. Происходит же это потому, что авторы этой повести, будучи способными литераторами, в последнее время стали писать несерьезно, манерничать и кокетничать.

Очень досадно также, что В. Савченко, написавший такую талантливую повесть, как "Черные звезды", в последнем своем рассказе, "Вторая экспедиция на странную планету", придумал кристаллические существа, питающиеся лишь светом и теплом, подобно термо- и фотоэлементам. Но это еще полбеды - он сообщает о них и такие подробности:

"Им не нужны здания и дороги, машины и приборы, потому что они сами мощнее и быстрее самых сильных машин, совершеннее и чувствительнее самых сложных приборов. Они не проходили стадию машинной цивилизации и не будут ее проходить. Вместо того, чтобы создавать и совершенствовать машины и приборы, они развиваются сами..."

Но как же можно развиваться самим вне процесса-труда, вне производства? Это ведь противоречит основному положению нашей философии, утверждающей, что человека, а следовательно, и вообще разумное существо, создал труд. У Савченко же его кристаллические существа путем саморазвития, минуя "стадию машинной цивилизации" (то есть по сути дела вообще всякое производство), достигли такого совершенства, что могли быть и самой мощной машиной, и радиоприемником и телевизором, и электронно-счетной машиной.

Тут, по-моему, та же ошибка, что и у Альтова с Журавлевой, наделивших своих не знающих ни науки, ни техники людей-призраков многими совершенствами, коих не достигло земное человечество, овладевшее могучей техникой и успешно проникающее в Космос.

Фантазию, следовательно, нужно если не сдерживать, то хотя бы проверять компасом нашего марксистского мировоззрения.

Наша советская научная фантастика пользуется сейчас необычайным спросом не только у молодых, но и весьма пожилых читателей. И то обстоятельство, что она не просто фантастика, а научная фантастика, вызывает не только уважение к ней, но и доверие. Очень хотелось бы в связи с этим, чтобы стала она действительно научной.