ОТ ГЕФЕСТА ДО АЙЗЕКА АЗИМОВА

Одно из первых упоминаний об искусственных человекоподобных, существах дошло до нас из древнегреческих мифов: как известно, на олимпийских пирушках богам прислуживали металлические слуги, созданные Гефестом. Согласно средневековой легенде, пражский раввин Лев Бен Бецалель вылепил из глины куклу и оживлял ее при помощи кабалистической грамоты, вложенной в рот – подобно тому, как вводятся программы в процессоры современных ЭВМ.

Упоминания о механических слугах численно возрастают с возникновением и становлением литературного жанра, ныне называемого научной фантастикой. Вероятно, всем известно, что термин «робот» – славянского происхождения. Впервые он использован К. Чапеком в фантастической пьесе «Р. У. Р.». Это слово сродни словам «работник», «раб». Но, живописуя своих роботов, Чапек предугадал и поднял глобальную проблему, которая долгие годы спустя будет волновать ученых и фантастов, – проблему взаимоотношений человека и созданного им орудия, наделенного разумом. Это могли бы быть отношения хозяина и раба, но из истории известно, чем заканчивается рабство для рабовладельцев...

Что ж – бунт машин?! И фантасты с готовностью рисуют ужасающие картины восстания роботов компьютерного общества.

А, может быть, это будут отношения равных? Что ж, у фантастов есть и такие прогнозы. Чтобы недрогнувшей рукой писать о таких вещах, нужно как минимум доверять возможности создания искусственного разума. И хотя существующие компьютеры и роботы трудно заподозрить в разумности, искусственный интеллект – всего лишь техническая проблема, которую человечество способно решить в обозримом будущем. Но не подпишет ли оно при этом смертный приговор себе?

Нет, отвечают наиболее здравомыслящие фантасты современности и находят очень простой выход из тупика. Достаточно заложить в интеллектуальный аппарат робота ряд жестких ограничений, нарушение которых означает саморазрушение, – нечто вроде «бетризации» у Лема.

Вряд ли ограничений понадобится более трех, утверждает известный американский фантаст Айзек Азимов. И он выводит три знаменитых закона робототехники: «1. Робот не может причинить вред человеку или своим действием допустить, чтобы человеку был причинен вред. 2. Робот должен повиноваться командам, которые ему дает человек, кроме тех случаев, когда эти команды противоречат Первому Закону. 3. Робот должен заботиться о своей безопасности, поскольку это не противоречит Первому и Второму Законам». Во множестве своих рассказов он строит почти детективные сюжеты, связанные с самыми неожиданными их проявлениями. Но вот в чем парадокс: роботы, связанные этими законами, зачастую оказываются человечнее своих хозяев – людей.

Старый бессловесный робот Робби, заменивший няньку маленькой девочке, вызывает искреннюю любовь у нее и крайнее недовольство у родителей («Робби»). Хитроумно обойдя рогатки избирательной кампании, робот становится мэром города, и лишь его честность, неподкупность и порядочность вызывают подозрения у окружающих его людей («Улики»). Компьютер Малыш, искренне желая помочь робкому молодому человеку, объясняется за него в любви девушке «Нерешительность». Ученый, патологически ненавидящий роботов, обвиняет в подлоге электронного редактора, которому доверил свою рукопись, и тот, будучи не в силах причинить вред человеку, вынужден оговорить самого себя («Раб корректуры»). По той же причине лгут роботы-камердинеры двух маститых ученых, затеявших мышиную склоку вокруг открытия («Зеркальное отражение»). Лжет робот, способный читать мысли, но принужденный говорить людям не правду, а то, что хотят от него слышать («Лжец»). Приняв на себя весь груз человеческих тайн и помыслов, не выдерживает и пытается покончить с собой гигантский компьютер Мултивак («Все грехи мира»).

Но уникальный робот способен сделать блестящее открытие, если наделить его чертами женской психологии («Женская интуиция»), либо чувством юмора («Выход из положения»). Роботы могут быть строгими учителями («Как им было весело»), парламентерами в военных переговорах («Непреднамеренная победа»), специалистами по космической энергии («Логика»), и даже... детективами («Стальные пещеры»). Причем, справляются они со своими обязанностями в чем-то даже лучше людей.

Таково неожиданное следствие из трех законов робототехники. Если взглянуть на них попристальнее, то становится очевидным, что это по сути законы человеческой порядочности и морали, которые слишком часто нарушают люди. И если заменить азимовских роботов на просто добрых, отзывчивых и честных людей, то сюжет практически не пострадает. Но разве проблемы человеческих взаимоотношений не ждут своего решения от фантастов.