ЭХ, ГРАФИНЯ, ЗНАТЬ БЫ ПРИКУП!

Горит хрусталь винно-красным. Канделябры сияют лунно, и свечи смаргивают восковые слезы. Это - Княгиня, а навстречу ей - лазоревый полуполковник Шалва Джандиери. Свечи смаргивают.

Новый роман Генри Лайона Олди "Маг в Законе", вышедший в издательстве "ЭКСМО", рассказывает о России начала века, но не совсем нашей, а, скажем, альтернативной. Где вместо Художественного театра и Немировича-Данченко со Станиславским - Московский Общедоступный и его отцы-основатели: Станиславский-Данченко и Немирович. А по острогам и ссылкам, да еще в бегах - не просто бандюги, а маги-рецидивисты, на которых одна управа: Его Императорского Величества особый облавной корпус "Варвар".

Сказка чистой воды, фэнтези. Да нет, эльфы в человечьи дела не вмешиваются, и на роль Гэндальфа никого не отыскалось. Зато здесь есть свои законы, позволяющие отчасти согласиться с автором и назвать роман "философским боевиком".

Во-первых, "варвары" - люди, нечувствительные к эфирным воздействиям, то есть обладающие иммунитетом к магии. Во-вторых, Закон (или Буква Закона - все едино) этого самого эфирного рецидивиста позволяет (и даже рекомендует) отправить в острог, откуда он не уйдет, не исчезнет - не сможет. При одном условии. Все обвинения против него, все-все, вплоть до самой мелкой мелочи, должны быть правдой. А приговор впридачу скреплен печатью епархиального обер-старца. Соответствует истине - отправляется маг в острог, на весь срок лишаясь колдовской силы; а нет - из зала суда уйдет, никто не задержит.

Пошли на поселение после отсидки герои "Мага..." Дама Бубен Рашель Альтшуллер, Княгиня, и Валет Пиковый, Дуфуня Друц-Вишневский - в деревню Кус-Крендель Мордвинского уезда. Такую российскую болотистую кунсткамеру, в которой если не сопьешься, так в петлю полезешь. Вот оттуда и расклад - такой, что и в страшном сне не приснится.

Карточная символика в романе помогает расшифровывать действующие лица. Очень четко делятся все его персонажи на "шестерок" и "королей", "дам" и "тузов". Но так бы и остался "Маг..." фантастическим боевиком, если бы не сквозной вопрос, вокруг которого накручен сюжет. Дело в том, что ни Княгиня, ни Друц, ни даже их ученики-Джокеры Федор и Акулина - никакие не маги. Все знания, у них имеющиеся, все таланты они получили просто так, не затратив на это ни секунды.

Образ, нарисованный при чтении первых страниц - волшебник классический, обладающий умениями, недоступными простому человеку, использующий их в своих целях, читающий заклинания - рушится, как карточный домик. Потому что всего этого - нет. Было когда-то. Так давно, что от того времени остался лишь Дух Закона мажьего, тоской своей, как молью потрепанный.

А на самом деле: заключил договор маг с новым учеником - на этом, считай, и все. Знания от одного к другому переходят автоматически, незаметно. Умеет один - умеет другой. Немного хуже, немного меньше, но - умеет. Получается: работает невидимый станок, печатает что-то с одной, общей матрицы. И чем больше копий, тем хуже качество. Не может у Валета ученик быть Королем. Девяткой, разве что. И вот еще что выходит: если не надо ничего достигать, доходить до всего своим умом, когда это просто есть, и неважно, откуда - становится скучно. Неинтересно. Потому что не твое. Не бился никто ночами, силясь понять что-то важное, не радовался только своему изобретению. По весьма прозаической причине: знание - уворованное. А посему не может быть ученик лучше учителя. Из-за этого магия перестает быть собой, в ней его нет, чуда - только колыхание воздуха. И волшебники - таланты! - потихоньку вырождаются в воров, конокрадов.

Подобный сюжет разрастается ветвистым деревом на благодатной русской почве. Не так уж далеко повествование от истины. "Ты что, самый умный?!" "Тебе что, больше всех надо?!" "Будь проще, будь, как все!" А сколько было этих "не высовывайся" и "нечего себя выпячивать"?! И тех, кто ответил: "Да, умный, да, надо!"

Если уж проводить параллели, то вспоминается роман "Посмотри в глаза чудовищ" Андрея Лазарчука и Михаила Успенского. Тоже весьма альтернативная Россия, в которой остался жив Николай Гумилев, использовались шаманы и бытовала "красная магия". А в рассказе Кира Булычева "Чужая память" речь идет о первых опытах клонирования человека. Иван, копия своего "отца", помнит всю его жизнь, ошибки и неудачи, знает, что задумывался, как продолжатель его дела. Но к чему это приведет? Поколение за поколением будет передавать друг другу свой опыт, причем у последующего своего, субъективного, будет оставаться все меньше и меньше.

Из фантастического боевика "Маг в Законе" превращается в философскую притчу. И страшную, между прочим. Соблазн-то сделать из своего непутевого отпрыска такого же, как и ты, удачливого дельца ой как велик! А что до его личных талантов - кому до них есть дело?

И еще. Сила, магам противостоящая - "Варвары" - вместе с ними сходят на нет. Их неуязвимость происходит не столько от муштры, сколько от четкой уверенности: чуда не будет. Шалва Джандиери, к финалу книги - полковник, начальник Харьковского Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича облавного училища - понимает это. Но ценой чудовищной.

У читателя есть возможность самому додумать финал романа. И в данном случа Дмитрий Громов и Олег Ладыженский (именно они пишут под псевдонимом Олди) не предлагают лукавить с самим собой, выдумывая хэппи-энд. Только задуматься. Так, чтобы свечи сморгнули свои слезы, чтобы впереди была видна дорога. Каждому - своя.

Анна Попова
Газета "Московская правда"