ЧТО ТАКОЕ ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ НАУКА?

В № 6 за 1972 год наш журнал поместил открытое письмо видных ученых, которые предложили возродить на новом уровне Дом занимательной науки, существовавший в Ленинграде до войны. О работе ДЗН рассказал в своих воспоминаниях писатель Лев Успенский. Одним из создателей Дома был известный популяризатор Я. Перельман. Среди немногих бумаг, оставшихся от его архива после блокады Ленинграда, нашлась публикуемая сегодня статья. Написана она, по-видимому, не позднее 1939 года. Статья освещает принятые Перельманом принципы популяризации науки и помогает полнее представить, каким был ленинградский ДЗН.

Публикацию подготовил
Г. МИШКЕВИЧ

ИСКУССТВО УДИВЛЯТЬСЯ

МЫ рано перестаем удивляться, рано утрачиваем драгоценную способность, которая побуждает интересоваться вещами, не затрагивающими непосредственно нашего существования.

То, что живо занимало нас, когда нам "были новы все впечатленья бытия", перестает привлекать внимание, становясь привычным. Вода была бы, без сомнения, самым удивительным веществом в природе, а Луна - наиболее поразительным зрелищем на небе, если бы то и другое не попадалось на глаза слишком часто. Привычка угашает интерес: на явлениях, совершающихся вокруг нас поминутно, трудно даже сосредоточить внимание. Находить в старом новое - удел гения. "Открыть спутники Юпитера, фазы Венеры, пятна на Солнце мог каждый, имеющий телескоп, досуг и прилежание, - писал Лагранж о Галилее. - Но нужен необыкновенный гении для вывода законов из явлений, беспрестанно наблюдаемых и, однако, никем не объясненных". (Имеются в виду установленные Галилеем законы падения тел.)

В падении яблока Ньютон усмотрел предмет для глубоких размышлений, приведших к открытию мирового закона. Но сколько людей видят падающие вещи, ничуть не задумываясь над этим явлением. Привыкли даже к парашюту и не удивляются падению живого человека с облаков на землю. Чтобы преодолеть косность рутинного мышления, чтобы привлечь внимание к чересчур знакомым предметам, надо показать их в новом свете, раскрыть незнакомые их стороны. Вещь, падающая сверху вниз, - не диковинка; другое дело парашют, взлетающий снизу вверх, или предмет, сам взбирающийся вверх по уклону, или хотя бы вещь, которая не падает, оставшись без опоры. Такие парадоксы подстрекают любознательность, обостряют интерес. А где есть интерес, так широко открыты ворота для новых восприятии, новых знаний.

ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ НАУКА В КНИГАХ И ЭКСПОНАТАХ

Подобный подход составляет отличительную особенность того направления в популяризации знаний, которое носит название "занимательной науки". В литературе оно представлено серией книг, не богатой пока по перечню авторов и названий, зато многочисленной по количеству экземпляров. Произведения этой серии, принадлежащие перу академика А. Ферсмана, профессоров А. Цингера, В. Рюмина, В. Прянишникова. В. Лебедева и других, в том числе и десяток книг, составленных мною, успели распространиться в Союзе в количестве более 2 млн. экземпляров. В библиотеках домов культуры, крупных заводов книги серии занимательной науки нередко представлены сотней экземпляров. И тем не менее они не стоят на полках: их всегда читают, на них ведется длинная дались в очередь.

Занимательная наука имеет не только книжное существование. В последние годы она овеществлена в экспонатах нового просветительского учреждения - Дома занимательной науки в Ленинграде. Сделан опыт перенесения принципов этого течения также и на экран (фильм "Занимательная физика"). Словом, занимательная наука - направление, многосторонне выявившееся. Уместно поэтому подробнее остановиться на особенностях этого течения в популяризации.

"ЧТОБЫ НЕ БЫЛО ВЕРХОГЛЯДСТВА, ЧТОБЫ ЗНАЛИ ФАКТЫ"

Кто вздумал бы судить о занимательной науке, исходя только из буквального смысла карамзинского слова "занимательный", тот, вероятно, отождествил бы ее с наукой развлекательной, увеселительной. Однако простая справка в "Толковом словаре русского языка" показывает, что сущность дела здесь вовсе не в простой развлекательности. Словарь поясняет: "Занимательный - возбуждающий интерес, внимание". Это кратко, но вполне правильно характеризует одну из существенных черт занимательной науки.

Но мне хотелось бы рассказать о занимательной науке не тремя словами, а отметить подробно ее главные особенности, отличающие ее от других течений в популяризации знаний.

Прежде всего, это течение не берется популяризировать все на свете, всю науку в полном ее объеме. Оно обслуживает ограниченный, но весьма ответственный участок - элементарные основания наук, которые далеко не всегда усваиваются как следует в школе. Занимательная наука начинает с пополнения пробелов школьной подготовки. Еще Платон говорил: "Круглое невежество - не самое большое зло; накопление плохо усвоенных знании еще хуже". Не желая способствовать этому худшему злу, занимательная наука не спешит знакомить с последними достижениями науки, минуя первые ее страницы. Популяризатор должен прежде всего заботиться о том, "чтобы не было верхоглядства, чтобы знали факты", как писал В. И. Ленин по поводу "Русской истории" профессора М. Покровского.

Сказанное об исторической науке верно и для всякой другой. Нет смысла рассказывать об особенностях "тяжелой воды" такому слушателю, который незнаком еще со свойствами воды обыкновенной. Зачем говорить о космических лучах тому, кто не знает основных законов оптики? Такая погоня за научной сенсацией ведет к насаждению вредного всезнайства, которое хуже честного неведения. Занимательная наука не хочет быть причастна к подобной популяризации. Она придерживается лозунга академика И. Павлова: "Последовательность, последовательность и последовательность!" "С самого начала своей работы приучите себя к строгой последовательности в накоплении знаний, - говорил он, обращаясь к молодежи. - Изучите азы науки, прежде чем пытаться взойти на ее вершины. Никогда не беритесь за последующее, не усвоив предыдущего".

ПОМОГАТЬ ДУМАТЬ

Вторая особенность занимательной науки в том, что приемы ее не исключают работы ума слушателя, а, напротив, побуждают мысль работать. Именно этого и требовал от популяризации В. И. Ленин: "Популярный писатель не предполагает не думающего, не желающего или не умеющего думать читателя, - напротив, он предполагает в неразвитом читателе серьезное намерение работать головой и помогает ему делать эту серьезную и трудную работу, ведет его, помогая ему делать первые шаги и уча идти дальше самостоятельно".

Умственный труд неразрывно связан с приобретением прочных знаний, и занимательная наука ничуть не стремится освободить от него. Она желает лишь сделать этот труд интересным, а потому и приятным, стремится опровергнуть тысячелетнюю поговорку о горьком корне ученья.

Почему так важно сделать предмет обучения интересным, сказано уже было выше. Вдвойне важно это, когда речь идет "об усвоении основ наук. Элементы науки трактуют о вещах обыденных, о явлениях привычных, настолько примелькавшихся, что зачастую мы их попросту не замечаем. Кто из нас помнит, есть ли на циферблате наших карманных часов цифра шесть? А ведь мы видели свои часы десятки тысяч раз - помногу раз на день в течение ряда лет! Если с трудом замечаются чересчур привычные вещи, то еще труднее побудить ум размышлять над ними. Нужны особые приемы, чтобы привлечь наше внимание к такому предмету, заставить дремлющую мысль работать. Занимательная наука стремится к тому, чтобы привычная вещь, давно знакомые явления, утратившие в наших глазах интерес, показывались с новой, необычной, подчас неожиданной стороны. Новизна подстрекает интерес, а интерес помогает сосредоточить внимание и будит работу мысли.

ПРИЕМЫ ЗАНИМАТЕЛЬНОЙ НАУКИ

Какими же средствами это достигается? Дать исчерпывающий их перечень едва ли возможно, потому что каждый популяризатор прибегает к своим приемам. Позволю себе привести в качестве наглядных примеров некоторые из тех приемов, которые использованы в серии моих книг физико-математического содержания.

1. Положения науки иллюстрируются событиями современности: закон Архимеда поясняется на примере подъема "Садко" работниками ЭПРОНа; распространение звука в воздухе - на примере объявления мобилизации в Абиссинии с помощью звукового телеграфа; ослабление притяжения по мере удаления от притягивающего центра иллюстрируется расчетом потери веса самолета на значительной высоте и т. п.

2. Привлекаются примеры из мира техники: применение эха в мореплавании, проект использования солнечного тепла для отопления Москвы, стробоскопический эффект в технической практике.

3. Используются - зачастую неожиданным образом - страницы художественной литературы не только фантастической, но и общей; разбор задач на максимум оживляется расчетами над материалом рассказа Л. Н. Толстого "Много ли человеку земли нужно?"; даже шуточные рассказы Чехова ("Репетитор", "Письмо к ученому соседу"). Марка Твена, Джерома могут быть привлечены при изложении вопросов математики или физики.

4. Для этой же цели иногда пригодны легенды и сказания: былина о Святогоре, предание об изобретателе шахматной игры, о гробе Магомета, легендарные рассказы об Архимеде и т. п.

5. Обостряют интерес к предмету различные фантастические опыты: описание мира, из которого устранена тяжесть или трение, последствия внезапных прекращений вращения Земли, изменения наклона ее оси.

6. Используются кажущиеся нелепости (горячий лед; море, в котором нельзя утонуть; поимка летящей пули рукой) и озадачивающие вопросы: "Почему Луна не падает на Солнце?", "Почему снег белый?".

7. Разбираются распространенные предрассудки - например, о том, что затонувшие корабли не доходят до дна океана; что облака состоят из пузырьков пара; что портреты могут следить за зрителем.

8. Делаются неожиданные сопоставления: учение о подобии связывается с расценкой куриных яиц, действие возвышения в степень - с приготовлением гомеопатических лекарств или разнообразием человеческих лиц, логарифмы - с музыкой.

9. Рассматриваются вопросы обиходной жизни: пользование льдом для охлаждения, пение самовара, различение вареного и сырого яйца и многое другое.

10. Анализируются математические фокусы, подвижные игры (крокет), настольные игры (домино) и прочие развлечения.

11. Указываются примеры использования науки на сцене, на эстраде, в цирке и кино: акустические особенности театрального зала, суфлерская будка, рельефное кино, фокусы, аттракционы, раковина в парке.

12. Привлекаются примеры из области спорта: затяжные прыжки с парашютом, сопротивление воздуха при беге, свойства теннисного мяча, состязание на дальность бросания и т. п.

13. Делаются интересные экскурсии в область истории науки.

"Но к чему все эти ухищрения? - возразят, пожалуй, иные читатели. - Разве сама по себе наука не увлекательна, что нужно искусственно поднимать к ней интерес?" Спору нет, наука бесконечно интересна, - но для кого? Для того, кто в нее углубился, кто овладел ее методом, а не для того, кто стоит лишь в ее преддверии. Популяризатор не может возлагать надежд на увлекательность самого предмета и освободить себя от забот о поддержании внимания своего читателя или слушателя. Он должен неустанно наблюдать за тем, следуют ли за ним читатели или готовы его покинуть. Если он не овладел вниманием читателя, все его усилия пропадут даром, как бы увлекательна ни была сама по себе излагаемая им тема. "Первой и последней, безапелляционной инстанцией является читатель, - писал К. Тимирязев в предисловии к своей книге "Жизнь растения". - Специалист может находить свое изложение добросовестным, преодолевающим значительные трудности, но, если оно просто не нравится читателю, оно уже не достигает своей цели и, следовательно, осуждено". Слова эти, безусловно, верны для каждой книги, предназначенной для чтения и первоначального ознакомления с предметом, а не для усидчивого его изучения.

Значит ли это, что надо превратить обучение в род забавы? Нет, и занимательная наука ни в какой мере не повинна в таком грехе. Роль развлекательного элемента в ней как раз обратная: не науку превращает она в забаву, а напротив - забаву ставит на службу обучению. К тому же, раскрывая неожиданные стороны в как будто знакомых предметах, метод занимательной науки углубляет понимание и повышает наблюдательность. Все это далеко от превращения науки в развлечение.

Кто же по праву родоначальник занимательной науки? Здесь не может быть двух мнений: заслуга эта принадлежит Жюлю Верну. Он был не только замечательным романистом, создателем научно-фантастического жанра в литературе, но и величайшим мастером научной пропаганды. Он первый показал, как надо популяризировать знания, всецело овладевая вниманием читателя и поддерживая в нем живейший интерес к предмету. Роман Жюля Верна "Путешествие к центру Земли" и положил начало занимательной науке.