КАЛАШНИКОВ Н. МОЖНО ДЫШАТЬ!

"Научиться читать миф - приключение особого свойства; это искусство предполагает постепенную собственную метаморфозу".

Криста ВОЛЬФ. Франкфуртские лекции.

...Просто потому, что мы меняемся. Миф - свойство человека или способность его изменяться бесконечно во времени, во все эпохи и времена. Многие или, пожалуй, все мы в детстве читали сказки. Сказка - адаптированный к детскому восприятию миф; огромной, катализирующей силы витамин, позволяющий в кратчайшие сроки окрепнуть нашему воображению. Жаль только, многие из нас к юношескому возрасту теряют вкус носить с собой это оружие, достаточно серьезное в столкновении с разного рода житейскими благоглупостями.

И слава богу, если на помощь приходит фантастика.

Фантастика, как новая возможность свободы, ворвалась в оттепель 60-х, в интеллектуальную элиту лириков и физиков, предвестием походов в дальний космос, на иные планеты, в иные миры. Вам, уважаемые коллеги, любители фантастики, часом не кажется - во сне или в действительности: все это было! Выход на поверхность планеты MEGA-X511, отпечатки подошв в красной густой пыли, корона огромного местного светила. И неожиданный, хоть и желанный, результат анализа проб местного воздуха: долой скафандры, можно дышать!

Можно дышать. Вот за что, собственно, невзлюбила отечественную фантастику Советская власть накануне собственного краха.

- Под воздействием книг Стругацких очень многие люди меняли свои взгляды, убеждения. Эта литература позволяла видеть в нашей (по официальным и общепринятым меркам) нормальной жизни - ненормальности, - вспоминает президент клуба любителей фантастики "Контакт" Николай Калашников.

- Фантастика - как способ очищения внутреннего зрения?

- В какой-то мере это так. Поэтому долгое время фантастов не печатали. Плеяда писателей-шестидесятников - люди, глотнувшие немного свободы и поделившиеся этой свободой с читателями.

Клуб "Контакт", организовавшийся в 1978 году, через шесть лет испытал на себе мощный прессинг доживавшей последние месяцы господствующей еще идеологии. Все началось с негласного запрета центрального комитета КПСС на деятельность клубов самодеятельной песни, клубов любителей фантастики и прочих "неформальных" сообществ "Контакт", базировавшийся в ДКиТ КМК, в конце концов оказался на улице. Через год, уже с перестройкой, контактовцы вновь собрались в библиотеке имени Гоголя и продолжают там собираться до сих пор.

- Николай Николаевич, наверное, в тот момент идеология в лице соцреализма почувствовала угрозу со стороны фантастики, как альтернативу себе?

- Может быть. Но если мы начнем вспоминать шедевры мировой литературы, будет трудно отыскать такие примеры, где вообще нет фантастики. Чтобы стать действительно литературой, произведение не может не быть в той или иной мере фантастическим. Фантастика пронизывает хорошую литературу, используя элементы сказки, притчи, мифа...

- Вероятно, фантастика и есть все, что можно назвать удавшимся результатом работы воображения?

- Это с одной стороны; элементы сказочной структуры, мифологичность разных эпох и стран, которые воздействуют на нас определенным образом. А есть еще мифы XX века, которые пронизывают современную литературу. Новые мифы.

- Фантастика как современное мифосознание?

- Да. Как литературную попытку уйти от мифа вспоминаю книгу "Будни секретаря обкома", автор которой стал лауреатом Госпремии. Там нет никакой фантастики, и это уже по большому счету не литература.

- Просто текст?

- Да, какой-то текст для неких целей. Впрочем, этот текст играл определенную роль в деятельности официальных властей.

- Расскажите, с чего начиналась Ваше увлечение фантастикой?

- В свое время, будучи подростком, читал Жюля Верна и уже тогда вышедшие в свет первые книги братьев Стругацких. Но фантастической литературой по-настоящему увлекся, когда было за двадцать. К тому времени закончил институт и работал в нем. Прочитав объявление о создании клуба, пришел на первое заседание "Контакта". Его организаторами были Борис Гилев и Светлана Плеханова. С тех пор занимаюсь исследованием фантастики.

- Николай Николаевич, какие изменения претерпел образ любителя фантастики за 20 с лишним лет?

- Первое десятилетие прошло под эгидой братьев Стругацких, Лема, Бредбери, наиболее серьезных фантастов. Нужно учесть, что в ту пору существовала проблема - "достать" фантастику. Контактовцы, собираясь по воскресеньям у Бориса Гилева, "доставали" интересующие книги в его библиотеке. Тогда выпускали не более ста книг в год и хотелось найти хотя бы половину. Теперь же из тысячи наименований на книжных развалах интересны те же пятьдесят, не больше.

- Задача та же, найти эти пятьдесят?

-...Среди тысячи. Сейчас фантастику искать не надо, потребности столь острой нет, поэтому этот контингент "контактовцев" от клуба отошел.

Во втором десятилетии, наряду со Стругацкими, властителем душ стал английский писатель Толкиен с великолепным "Властелином колец". Время ролевых игр; эльфов, хоббитов, мечей... Ребятам удобнее и интереснее воссоздавать на фантастическом материале прочитанное: сражаться, спасать кольцо, отвоевывать и так далее.

- Неопосредованно материализовывать сюжет?

- Да, второе поколение наиболее активно в этом плане.

- Каким будет третье поколение?

- Что для меня сейчас более интересно - приходят люди, пишущие сами. Трудно определенно сказать... Первые клубовцы до сих пор пишут: тебе хорошо знакома поэзия Марины Колотвиной, Валерия Колотвина. С большим удовольствием вспоминаю юморески Тпруни - тройки авторов, в состав которых входил и Валерий. Из тех, кто пишет сейчас, хотел бы назвать несколько имен. Наталья Колесова - автор семи повестей, одна из которых публиковалась в нашем городе и на Украине; Женя Греп - автор циклов "Сказки ветра" и "Истории сказочного пути", других рассказов и повестей. Совсем недавно в клуб пришел Олег Нестеренко, чьи сказки и поэмы вызывают интерес не только у детей. Хотелось бы, чтобы творчество этих ребят нашло своего читателя.

Кто знает, сколь прочны на деле границы между мифом и сказкой, фантастикой и просто - мировой литературой. Наверняка, никто из литературоведов не определит, где кончается Емеля-дурак и начинается великий комбинатор, или "чудики" из рассказов Шукшина.

Все более убеждаюсь в том, что выбирая добротную литературу, в том числе "фантастическую", мы выбираем возможность действовать. Сколь суровый бы идеологический климат ни окружал нас.

Константин ЕГОРОВ