УВЫ, ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ!..

ГОДА ДВА НАЗАД в мире фантастики случился скандал. Вернее, так, небольшой скандальчик. Один молодой автор перевел с польского французский фантастический роман, сократил его до размеров повести, выдал за свой и напечатал в известном ежегоднике "Фантастика".

И никто поначалу этого не заметил. Не то роман был не бог весть какой замечательный, не то двойной перевод его сильно подкосил - так или иначе полученное в итоге произведение хорошо вписалось в упомянутый ежегодник, ничуть не выделяясь над общим уровнем.

Но справедливость восторжествовала: один из читателей по чистой случайности прочитал тот же самый польский перевод и поспешил оповестить всех о таком роковом совпадении. Думаю, тому незадачливому автору было стыдно. А может, и не было, шут его знает. Важно другое - случай сознательного, "целенаправленного" плагиата среди авторов, пишущих фантастику, - вещь необычайно редкая. Даже, видимо, уникальная. Более того, я подозреваю, что в ближайшее время плагиат в этой области литературы совершенно сойдет на нет. Зачем, скажите, рисковать своим добрым именем и гонораром, переписывая чай-то труд, если можно, прочитав десятка три-четыре фантастических книг, сотворить нечто усредненное, компилятивное и именно в силу своей компилятивности и усредненности абсолютно неуязвимое для обвинений?

Такой неуязвимой мне представляется книжка рассказов молодых фантастов Николая Орехова и Георгия Шишко "Белое пятно на карте" (М., "Молодая гвардия", 1989). Пусть вас не смутит название: к "белым пятнам", которые ныне открываются у нас и в истории, и в географии, и в литературе, эта книга не имеет никакого отношения. Авторов не упрекнешь в излишней изобретательности - они открывают давно открытое, многократно проверенное и уже вписанное в самые анналы фантастики. Эрудированный читатель даже назовет, пожалуй, несколько рассказов Хулио Кортасара, Айзека Азимова, Роберта Хайнлайна, Мартина Гарднера, послуживших "отправной точкой" для Орехова и Шишко. Менее эрудированный - просто пробурчит: "Где-то я это уже читал...", и тоже будет прав: общее место есть общее место, и до авторов "Белого пятна..." выдумками заокеанских фантастов с давних пор уже пользовались и пользуются многие. Впрочем, это не криминал. Шекспир, как известно, использовал чужие сюжеты - а если мы возьмем пример поближе и поземней, то, скажем, известный сказочник Волков вошел в детскую литературу, пересказав по-своему "Волшебника из страны Оз" (как и Алексей Толстой - "Пиноккио"). Беда в тем, что и по части художественных открытий у авторов "молодогвардейской" книжки получилось довольно скупо, выпуклых или хотя бы чуть рельефных образов не сыщешь. Если инопланетянин - так непременно с такой планеты, где "рацио" подавило "эмоцио", и неполноценность свою он может ликвидировать только посредством чтения Достоевского (Юлиана Семенова или Петра Проскурина просьба не предлагать, не подействует!). Если положительная девушка - то собрание, все хрестоматийных добродетелей, а потому на приглашение пришельца из космоса будет заявлено твердо: "Да, Тил, я одинока здесь, и мне нелегко, но это - моя Земля. Я не хочу сказочного счастья. Я хочу сама построить его здесь, на Земле, хочу бороться за него..." Если человек творческого труда (скажем, архитектор) - то, естественно, мятущийся, порывистый, и от его необузданных страстей страдают хорошие люди, которые, кстати, желают ему добра. Если педагоги - то вот вам образец их непринужденной беседы: " - Не кажется ли вам, Сергей Владимирович, что мы частенько забываем о необходимости непосредственного участия ребят в педагогическом процессе?" (А Сергей Владимирович, натурально, свою старую школьную парту "никогда не променял бы на самую современную, пусть даже пластиковую"). Один из рассказов сборника (он называется "О вечности, о доблести, о славе") вообще построен по схеме, еще лет двадцать назад отыгранной Ильей Варшавским в "Индексе Е-81" (только у него было со знаком "минус", а современные авторы оптимистично сыграли в "плюс", оставив композицию прежней). И, право же, не стоило тратить девять книжных страниц, чтобы доказать само собой разумеющееся: человек и после смерти остается в памяти людской.

Нельзя сказать, что авторов книги не волнует современные проблемы. Напротив, очень волнуют, и этим чувством Орехов и Шишко стараются наполнить свои произведения. Разве не вызовет негодования наступление буржуазной массовой культуры, которая прямо-таки вторгается в их жизнь и убивает? (В рассказе "Смертельная книга" так и происходит: прочитал мистер Саймон Бишоп на сон грядущий спец-детектив - и все, покойник). Разве не дороги нам педагогические идеи Шаталовых и Щетининых, перенесенные в отдаленное будущее? (Рассказ "Тайна старого подвала"). И можно понять чувства нашего землянина (и почти нашего земляка), которого одурачил космический торговец, бродяга, без роду-племени, пытавшийся всучить замороченному нашему соотечественнику разные сомнительные социальные идейки, вроде "анархии", "директората", "просвещенной республики" - в обмен на качественный земной бензин. Название рассказа - "Планета, с которой не гонят в шею" - уже подразумевает: пора и отсюда гнать гада.

Не обошли авторы книги и сверхпопулярной темы "малой родины". Это очень трогательный рассказ - "Белое пятно на карте". Сюжет незамысловат: в отдаленной Сосновке, куда после вуза возвращается биолог Сергей, происходят странные вещи. Множится стерлядь в реке, созревает жемчуг в ракушках, вырастает диковинный здесь женьшень... В чем дело? Ответа здесь два, как и два финала. Первый, видимо, очень авторам по душе: "Может, в человеке все дело? А? Народ у нас, сам знаешь, какой... Душевный народ". Как хотите, а мне эта мысль нравится. Душевности - вот чего нам не хватает, чтобы стерлядь сохранялась не только на саратовском городском гербе. Душевности!.. Но тут же авторы сами все портят. Словно вспомнив нашу актуальную публицистику, они спохватываются: народ, оказывается, не при чем. Это все подвижник Сергей: "Он не просто добросовестно охранял природу нашей Сосновки, но и проводил различные опыты по акклиматизации животных и растений, по улучшению микроклимата, флоры и фауны..." И - апофеоз (как и выше, стилистика дежурного газетного очерка о передовике): "Зато теперь в нашей маленькой Сосновке открыт филиал НИН охраны природы, а Сергей, как организатор "аномалии", по праву занимает должность директора". Музыка, туш! Фантастический оптимизм Орехова и Шишко на фоне реальной нашей экологической обстановки (должность председателя Госкомприроды, помнится, предлагали нескольким академикам, и все отказались: гиблое, безнадежное дело) кажется пиром во время чумы.

И все же в книге есть один рассказ, с героем которого как-то сопереживаешь. Рассказ называется "Верол Каторо", а герой его Владимир Николаевич - не кто иной, как редактор, специализирующийся как раз на научной фантастике. И вот его очень даже хорошо понимаешь. Сидит, бедолага, перебирает чужие фантастические рассказы. Ему нужно, предположим, что-то напечатать в постоянной рубрике журнала. Или даже составить сборник молодых писателей-фантастов - пусть и для серии "Библиотека журнала "Молодая гвардия", скажем, где увидела свет книжка. Орехова и Шишко. Положение, прямо скажем, незавидное (далее - и до конца - цитата и рассказа "Верол Каторо").

"...Конечно, рукописей на столе у Владимира Николаевича хватало, но все они четко делились на две группы. Первую, наиболее многочисленную, составили произведения явно графоманские. Рассказы второй группы написаны достаточно профессионально, но, к сожалению, - "по мотивам" произведений известных авторов, то есть вторичны... Срочно требовался хороший свеженький рассказик, пусть и не гениальный, а просто интересный, желательно с "изюминкой", с каким-нибудь заковыристым парадоксом... Но такого рассказа у Владимира Николаевича не нашлось".

А. РОМИН